Защитник гоблинов
Шрифт:
Шаман не застал лучшие времена, но знал о них. Сколько-то лет назад Сар был жилым и огромным городом, гобины были сильны, умны и умелы, а их бог Ы — всемогущ. Ну, так это понимал Унт. Потом что-то пошло не так, стали появляться всевозможные монстры, случилась Великая Война и сопровождающая ее разруха. Сами гоблины считали, что выиграли войну, но процветания это не принесло. Великий Ы был повержен, а почти все гоблины в центре Сара обратились в нежить. Говорят, и теперь любой, кто погибнет в Саре, со временем станет зомбаком. Или ходячим скелетом. Как повезет. Впрочем, сам Унт в Сар давно не ходил, и новости
— У вас есть домашние животные? Кони? Коровы?
— У нас — нет. Когда-то было много скота, но лесные сущности Системы чуют и охотятся на наших зверей. Мы не смогли сохранить никакую скотину. Даже детям опасно выходить на поля. В городе есть кони, но их мало, и они принадлежат сильным воинам. Или богатым торговцам.
Выходило, что упадок местной цивилизации прогрессирует. Кстати, шаман был единственным на деревне, кто когда-то по-настоящему учился в городе. Он умел писать, неплохо считал и вел что-то похожее на летопись. Орудия труда — листы желтоватой бумаги и грубоватый графитовый стержень. И то, и другое когда-то завезено из города. Кстати, писал шаман на системном.
— Унт, а почему ты не пишешь на вашем родном языке? Ведь многие гоблины не знают системный и не смогут прочитать?
— А они и на нашем не смогут прочитать. На нашем мало кто умеет писать и читать — язык Богов гораздо проще.
Унт даже показал, почему. Ну да — в системном языке от силы двадцать букв, все простые и четкие. В языке гоблинов — сотни разных закорючек, иногда похожих на маленькие рисунки. Не удивлюсь, если гоблинский язык произошел от какого-нибудь древнего китайского… ну, или наоборот.
Остальные туземцы (из которых больше половины приходилось Унту внуками), имели цивильных навыков — полный ноль. И интеллекта, пожалуй, немного. Исключением, кажется, был старший внук Джуль — глаза очень живые. С подколом. И других детей он стебал с явным удовольствием.
А Унт знал даже слово интеллект. И немудрено — как оказалось, он видел на мне не только ник, но и уровень, и даже параметры Системы. И называл свою способность умным словом идентификация. И, кстати, пробурчал, что для хорошего воина у меня маловато и ловкости, и силы. И вообще странно, что я смог убить такого большого паука. В общем, совсем освоился, патриарх.
Выйдя в темный двор (туалет — снаружи!), залез в системный интерфейс. Миссия пока не выполнена — логично, надо прожить тут сутки. А вот что бросилось в глаза…
Осталось игроков 174/1000.
Фига се… Это смертность? Или можно как-то завершить миссию досрочно? Похоже, я тут ОЧЕНЬ неплохо устроился. Если ночью не прирежут.
Утро выдалось ясным. Ну, насколько это применимо к Сару. Солнце грело, но его лучи и силуэт расплывались в туманной дымке. И похоже, что это не наше Солнце — поменьше. Или подальше? Или сместилось время? Или эта реальность — все же плод не эволюции мира, а чьей-то фантазии? Н-да, тяжеловато будет аналитику в мире с реальными Богами…
Гоблины встали рано. Кажется, с рассветом. Суточный цикл, похоже, близок к привычному, но точно замерить его оказалось нечем. Шаман был не в курсе системного времени — у него не было интерфейса с миссиями. Видимо, это сомнительное преимущество Игроков. Как понимал Унт (без уверенности), Игроки — это еще лучше Героев. Они могут получать задания от Богов, награды за них, и даже перемещаться между мирами (да, это наш случай). И еще — у игроков есть оружие Системы. А прочим его надо где-то добыть. Лучше всего с Игрока, разумеется.
Кстати, о задании.
Пояснение Системы . При провале всех целей миссии игровой статус будет понижен до Героя.
То есть я останусь жить с гоблинами на Саре? Нет! Впрочем, квест по опыту закрыт, осталось продержаться сутки. А если не продержаться, то звание героя дадут посмертно. Или не дадут. Ладно.
Завтрак — быстрый и скудный остаток ужина. Почему-то гоблины торопились. Может, с утра пауки спокойнее?
— Икс, ты поведешь нас в Паучью Чащу?
— Хорошо. Вы сами будете собирать пауков?
— Конечно. Но если ты одолжишь нам волшебную сумку… у тебя же две, так?
— Одолжу, но с возвратом. Так что — если?
— М-м. Я не знаю, что еще предложить тебе. Но я подумаю. Вот — хочешь поножи против пауков? Только сильные воины могут носить их.
Так, интересно… Унт вытащил откуда-то тяжелый сверток и развернул его в странного вида штаны — из медных (кажется) пластин, нанизанных на тонкие веревочки. И на кожаном ремне. Одел поверх своих системных — и получилось довольно прилично, хотя тяжеловато. Похоже, гоблины в них вообще еле ноги волокут, потому и не носят. Ценная штука, хотя и не системная.
— Джуль и Урфи идут с нами. Остальные копают картошку — распорядился шаман. Довольно высокий Джуль с энтузиазмом повертел над головой легкое копьецо. Застенчивый Урфи просто встал позади Унта. Тоже внук.
— Идем в тот же лес?
— Да, но давай возьмем левее. Там меньше кустов, и мы навряд ли встретим слишком крупного паука. Правда, иногда туда заглядывают Зверозубы. Но тогда мы убежим.
— Это кто еще такие?
— Это потомки монстров, пришедших к нам еще до Великой Войны. Они намного крупнее тебя, ходят на четырех ногах и иногда едят пауков. Шкуру их нельзя пробить даже копьем, а удары хвоста оставляют в ранах костяные иглы. Но они не очень быстрые — почти всегда можно убежать. Если не повезет — увидишь.
— Таак… А кто еще у вас тут водится?
— Вон в той рощице, что в лощине, живут пауки, но другие. Они помельче, крапчатые, хорошо лазают по деревьям и заплетают паутиной все проходы. Серые пауки обычно едят улиток, а крапчатые пытаются ловить птиц.
— А вместе они что, не живут?
— Нет. Они охотятся друг на друга. Там, где много крапчатых пауков, не сможет жить серый, ну и наоборот. Поэтому они поделили наши леса. Зверозубы могут есть и тех, и других, но в основном они живут там, где водятся серые. Крапчатых труднее поймать.