Защитник Иветт
Шрифт:
У твердого-как-ледяное-дерьмо охотника за головами не может быть уязвимости в словаре. И он не собирался добавлять его теперь.
Его словарный запас был полон такими словами как вампиры, преступники, стервятники. Нет места для уязвимости. "Оставлю это людям в Вебстере [1] ; возможно они им воспользуются".
И если он только выберется из этой переделки живым, он сдерет кожу с брата, но не раньше, чем уничтожит его страсть к выпивке, наркотикам и сексу.
1
американский
– Вижу ты получил мое сообщение, - констатировал спокойный женский голос. Мгновение спустя она показалась. Женщина была красивой: длинные рыжие волосы ниспадали до плечь. Ее скулы отчетливо выражались, кожа была бледной, а губы пухлыми.
На первый взгляд женщина была мечтой каждого мужчины, и Хевен мог поспорить, в какие бы неприятности не попал Уэсли, это было все потому, что она заморочила ему голову... заставив его думать тем мозгом, что находился между ног.
Хевен не был настолько восприимчив к женской красоте, как его брат. Он никогда не позволял себе потерять голову подобным образом. И не был настолько доверчивым. Нет, он был бесстрастным и твердым, как сталь, и ему как-то нужно выпутаться из этого.
Хевен скрежетал зубами, вглядываясь в льдисто-голубые глаза чертовской красоты.
– Что ты сделала с моим братом, ведьма?
Поскольку она не представилась, то было вполне уместно называть ее по профессии, а не по имени. И насчет ремесла он не сомневался: сила, которую женщина использовала против него, не смог бы объяснить физик. Это была магия. И он понял это, когда та ударила его по заднице.
– Ты это сказал, как что-то непристойное.
– Разве?
Она осуждающе покачала головой, ее медные локоны разметались по плечам.
– Меня зовут Бесс, не то, чтобы это имело какое-то значение для тебя. И я ожидала от тебя больше уважения, как от сына ведьмы. Ты разве не уважаешь ремесло своей матери?
Желудок пронзила боль от воспоминаний о матери. Он запихнул их обратно, пытаясь сдержать нахлынувшие чувства, которые пытался подавить со дня ее насильственной смерти.
Нельзя позволить этой ведьме ослабить его, разворошив то, что должно оставаться хорошо спрятанным.
– Оставь мою мать в покое. Итак, где мой брат, и что тебе нужно?
– Твой образ плохого парня, охотник за головами, на меня не действует, так что оставь его за дверью и ближе к делу.
Хевен посмотрел на нее и сжал зубы.
– Разве что ты не хочешь увидеть своего брата снова. Я могу оставить его гнить связанным.
Внезапно, давление на его грудь ослабло, и он смог отлепиться от стены. Хевен отогнал чувство клаустрофобии и залез в карман куртки.
Мысль об ее убийстве первой возникла в его голове, но без точного понимания, держит ли она Уэсли где-то на складе, Хевен не мог позволить пуле
– Убери руку с оружия.
Не нужно быть ведьмой, чтобы знать, к чему потянулась его рука. Хевен фыркнул.
– Не тяни. Где Уэсли?
Бесс вошла в довольно просторную комнату, что-то вроде гостиной. Он последовал за ней. Помещение оказалось обставлено несколькими предметами несоответствующей друг другу мебели.
Ковры разбросаны по бетонному полу, на окнах висят тяжелые портьеры из толстого бархата. Добавляем к этому книжный шкаф заполненный старыми книгами и вызывающие потрясение жуткие на вид растения и части животного, и комната, бесспорно, выглядела в готическом стиле. Так или иначе , не соответствует его вкусу.
За восемь лет работы на разных поручителей в любое время в качестве охотника за головами, Хевен видел львиную долю сверхъестественного, так что его ничего не удивляло.
Но даже без этого, Хевен не поразился бы ее изобретательному вкусу. Она права: он - сын ведьмы и в силу этого видел достаточно. Больше, чем Хевен когда-либо хотел видеть... или знать.
Он выплыл из воспоминаний.
– Где Уэсли?
Ведьма заняла место на одном из мягких диванов и указала на кресло.
– В безопасности. Сядь.
– Я не твоя собака.
Ведьма или нет, ему не нравится, когда приказывают.
– Могу превратить в нее, если хочешь.
Ворча от недовольства, Хевен позволил себе упасть в кресло, подняв облако пыли.
– Я сижу.
Ведьма пристально изучала его тело. Беспокойство нарастало в нем: Хевену не нравилось, когда его рассматривают словно некий предмет на выставке. Или того хуже, объект для эксперимента.
– Твой брат не имеет ничего общего с тобой. Он кажется более.... нежным. Не как...
– Уверен, что ты позвала меня не для урока психологии: к тому же я не оценил своего рода приглашение, что ты отправила.
Почему он не догадался, что брат не присылал это сообщение? Возможно, потому что оно поступило с мобильного телефона Уэсли и звучало точно так же как его: в нем было отчаянная просьба о помощи и куча ошибок. Его брата нельзя околдовать, поэтому Хевен не подверг сомнению подлинность.
– Ты бы приехал, если бы я послала вежливое письмо? Короче, любезности в сторону, нам нужно обсудить одно дело.
Хевен поднял бровь. Он не вела дела с ведьмой. Несмотря на то, что его мать была таковой, ни один из них не унаследовали даже малейшую ее способность.
Это никогда не беспокоило его, потому что ему нравилось убивать своих жертв вблизи, видя страх в их глазах, когда они понимали, что он победил; Хевен не желал поражать с расстояния при помощи магии.
Его жертвы всегда были вампирами... не то чтобы он сомневался пополнить ли список ведьмой. Кто бы ни угрожал ему или его семье, он ответит за это без промедления. А именно смертью.