Защитники Галхейма
Шрифт:
– Твоя мать гордилась бы тобой, ты знаешь? –тихо промолвил отец.
Энгус удивленно поднял брови. Воспоминания о любимой супруге были для Инклина очень болезненными, поэтому в их доме ее имя почти не упоминалось. Лишь иногда, будучи в своих грезах, он мог назвать служанку именем жены.
– Да, я знаю, отец, – грустно улыбнулся Энгус, и они обнялись на прощание.
Отойдя от дома на некоторое расстояние, рыцарь остановился. Ему очень хотелось обернуться, но он не мог побороть страх, что тогда не сможет покинуть это место. Спустя, казалось,
В утро отплытия жители замка вышли проводить их в путь, король давал наставления и желал удачи, а принцесса Мавис плакала, и лишь единицы знали почему. Им с Сидмоном так и не удалось попрощаться лично, и принцесса смогла лишь передать ему полное скорби письмо, которое он теперь хранил в кармане у самого сердца.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – сказал Альдерси, глядя, как замок медленно уходит за горизонт.
– Все будет отлично, доверься мне, – ответил Энгус, – И ты, Гейт, тоже. Чего ты такой мрачный?
– Вчера вечером мне пришло письмо от родителей.
– Плохие новости? – спросил Сидмон.
–На ферме случился пожар, уничтоживший почти весь урожай.
– Мне очень жаль, – посочувствовал Энгус.
Зимы на юге королевства не были суровыми и снег там никогда не выпадал, но уже началась осень, поэтому родители Гейта вряд ли успеют что-то вырастить. А это значило, что им едва хватит запасов, чтобы пережить зиму, не говоря уже о том, чтобы что-то оставить на продажу.
– Если родители не найдут достаточно денег для оплаты налога, то просто потеряют свою ферму.
Энгус кивнул. Область на юге Галхейма была под управлением лорда-самодура Бенча, который любил требовать огромные суммы, практически грабя землевладельцев. Гейт думал рассказать об этом королю, но не хотел пользоваться своим положением и жаловаться.
– Утром я написал им письмо, что по делам государства вынужден уплыть на неопределенный срок, но как только смогу, примчусь к ним, чтобы помочь собрать остатки уцелевшего урожая. Гилор обещал сегодня же его отправить, вместе со всеми деньгами, что у меня были. В море они мне точно не понадобятся.
– Тебе следовало сказать нам, мы бы тоже помогли, – сказал Сидмон.
Гейт махнул рукой:
– Я не мог просить вас об этом.
– Конечно мог! – возразил Энгус. – Для чего тогда нужны друзья!
– Сиры! – окликнул капитан корабля Борк, прервав их разговор.
Это был чернокожий мужчина лет сорока, высокого роста и с крепким телосложением. Рукава его рубахи были закатаны, демонстрируя мускулистые руки. Энгус невольно подумал, что с этим человеком он бы не хотел вступать в драку.
– Я обнаружил этого сопляка в трюме, – сказал капитан, – Он прятался, как крыса, прямо за бочками с вином!
Энгус издал огорченный стон, когда увидел, что Борк держит за руку брыкающегося племянника короля.
Когда рыцари обсуждали с Дунканом детали
– Сам ты крыса! – визгливо прокричал Одди, пытаясь вырваться из железной хватки капитана. – Я лорд Туспан!
– Нас теперь тринадцать человек! Это плохая примета! – объявил Борк. – Мы вернем его обратно.
– Нет! – воскликнул Энгус. – У нас каждая минута на счету. Мы не можем тратить на это время.
– Я еще подумаю, что с ним делать, – прошипел капитан и отпустил незваного пассажира.
Туспан потел руку и объявил:
– Что ж, раз уж я официально часть команды, покажите мне мою каюту.
– Свободные места остались только в трюме, – ответил Борк.
– Что? Мне спать в гамаках среди грязных матросов?!
– Ты и мизинца не стоишь любого из них, – прошипел капитан, нависая над Одди.
Рыцари переглянулись. Помимо капитанской каюты, на корабле было еще две, одна из которых двуместная, и ее уже заняли Гейт с Сидмоном.
Энгус понял, что ему выпал несчастливый жребий и обреченно вздохнув, пошел освобождать свою каюту для Одди.
Агро Карвид был еще одним человеком, которому не спалось в ту ночь.
Он в гневе мерял шагами свою комнату, иногда останавливаясь, чтобы глотнуть вина. Король, что серьезно поверил в эти сказки про Морскую ведьму?
Какая чушь! Хотя, Энгус всегда был любимчиком Дункана, поэтому в таком безоговорочном доверии не было ничего удивительного. Тем ни менее Агро был зол, он даже был готов набросится на Рейвели с кулаками, и лишь присутствие короля его остановило. Чертов мальчишка был очень самолюбив и амбициозен, именно поэтому его назначили капитаном личной гвардии короля в обход Сидмона, который был старше, опытнее, еще и лордом вдобавок.
Капитан посмотрел на себя в зеркало. В отражении, из-под густых бровей на него смотрели полные ярости глаза, что придавало ему более устрашающий вид. Он отвернулся и глотнув еще вина, почесал свой шрам. Агро знал, что не является уродом, но из-за этого чертова шрама его боялись. Девушки часто заглядывались на высокого могучего воина, пока их взгляд не падал на его шею, и многие из них пугались. Он не был дураком, чтобы понимать, что страх не равен уважению.
Агро был мелким лордом, который хотел быть полезным и чего-то добиться, поэтому он уступил родовой замок сестре и ее мужу, и отправился в столицу. Уважения ему добиться было непросто, но верностью и упорством к двадцати пяти годам ему удалось дослужиться до поста капитана городской стражи. Его подчиненные, служившие на городских воротах, на крепостной стене замка и патрулирующие улицы, были просто бесполезным сбродом, пока он за них не взялся. Теперь же, пять лет спустя, в их рядах была строгая дисциплина, которой завидовал даже король Барро, что он сам и сказал, когда приезжал в Галхейм прошлой осенью.