Засланец божий 7

Гриб Роман

— Ну, смотри. — усмехнулся трудовик. — Если что, зови. Пару свободных аватар пока сыщется, если чего.

И зашел в магазин, повернув за собой табличку «открыто» на «закрыто».

— Денис?! — раздался сбоку-сзади знакомый голос. — Ты живой, или мне опять пора кодироваться?!

Глава 15

— Живой, Тореро, как видишь — живой. — с усмешкой ответил я ему. — На часок вот заглянуть решил на вторую родину. Чего тут нового у вас произошло, пока меня не было?

Иваныч был из тех самых благословленных алкашей, что по пьяни могли и с девятого этажа выпасть без переломов, и технический спирт неделю бухать без слепоты, и одним выдохом

в трубочку гаишника сломать дорожным патрульным психику, заставляя прибор показать смертельную дозу. Свидетелем всем этим историям я, само собой не был, но ни капли не сомневался в том, что все эти байки — чистая правда. На моих глазах его однажды лишь легковушка сбивала, неподалеку от дома. У тачки бампер в дребезги, пусть и пластиковый, а он просто перекатился через нее, встал, отряхнулся и отматерил водятла. Водила пацаном зеленым оказался. Причем в тот момент это был реальный цвет его рожи — от страха. А Иваныч синий был, тоже и в прямом, и в алкогольном смыслах. Так на радости, что Иваныч живой и невредимый оказался, десять тыщ ему за молчание сунул и свалил побыстрее, чтоб гаишников никто не вызвал.

Как-то так сложилось, что с Иванычем у нас были хорошие отношения. А от этого отношения с остальными жильцами у меня были не очень. Мало кто любит алкашей и их собутыльников, даже если они никому ничего плохого не сделали. Стереотипы такие стереотипные. Никто ведь даже никогда не спросит, отчего такие люди спиваться начинают, да на какие шиши бухают каждый божий день. Воруют что не приколочено — так думают. Да, многие так и делают. Но не он.

Что случилось с Иванычем? Если коротко, то Афган. Советское время, все дела. Никто у молодого вертолетчика не спрашивал, хочет он на юга, или нет. Некоторое время спустя, их лагерь был атакован. Ночь, взрывы, выстрелы. Кишки боевых товарищей создают стильный и неповторимый ландшафтный дизайн. Пулевое в голову, кома, божественное чудо — и вот Иваныч неведомым образом выписан из больницы с третьей группой инвалидности, с неоперабельной даже на сегодняшний день пулей в глубинах мозга и с советом сильно головой не трясти, ибо случай уникальный и хер его знает, что будет, если пуля сместится. Может, и ничего — и так уже он по идее должен был перестать дышать, с таким расположением снаряда прямо в том участке мозга, что за дыхание отвечает. А может — пошевелится и заденет именно то, что жизненноважно. Сам Иваныч считал, что его Бог хранит и к религиям относился с должным уважением, хотя и в церквях и храмах особо замечен не был.

Дальше, как и многие другие пережившие бомбежку, Иваныч начал спиваться. Хотя бы просто для того, чтобы можно было уснуть и проспать хотя бы часов пять-шесть без кошмаров. Да, если бы он обратился к врачам, ему бы наверняка выписали нужные препараты, но такой уж у нас стереотип — пошел к психиатру — значит психбольной. Лучше уж алкаш. Так и живет всю жизнь. Афганская пенсия, инвалидская, дворником в своем доме до сих пор работает, однушку от государства каким-то чудом удалось выбить в свое время, вот ее и сдает, а на часть этих денег комнату снимает у старушки-соседки. У той муж давным-давно помер, а дети по стране разъехались. Кошку принципиально заводить не хочет — мол, помру, кто о ней позаботится? А так алкаш — чем не кошка? Так же и нагадить может мимо лотка, и кормить надо. Только еще и за хлебом сбегать может, если ноги ломит, и детям позвонить, если он ее переживет. Так что, если кому одиноко — заводите вменяемого алкаша вместо кошки! Советы от бывалых старушенций.

Это, кстати, главная причина, почему я его «Тореро» прозвал. Вдова о нем, как о сыне непутевом заботится. У Арии-Кипелова песня есть одноименная. «Хей, тореро, сын вдовы!..», «…Бог хранит тебя, смерть щадит тебя…». А он и не возражал, так и сложилась традиция.

И, как говорится:

если ты разговариваешь с богом — это молитва, а если бог с тобой — это шизофрения. Сказал я, у кого прямой чатик в голове с одни из верховных божеств, ага. Хотя на самом деле фраза мне и не принадлежит. Но вот в том, что его хранил один знаменитый бог войны, сомнений теперь никаких быть не могло, когда зрение системой модифицировано.

«Иваныч, Священное крыло Мардукора, 101 уровень»

— Да чего тут может нового случиться… — махнул Иваныч рукой. — Только вот, Никитична моя померла, так что пришлось в квартиру свою вернуться.

«Я: Босс, че за крылья тут у тебя священные по Земле-матушке шатаются?» — открыл я тем временем окошко с Мардукором.

«М: Священные крылья — отмеченные мною воины-авиаторы, заслужившие своими морально-волевыми качествами моего благословения.» — несколько секунд спустя ответил бог войны.

«Я: Это потому Иваныч такой неубиваемый?» — продолжил я допрос.

«М: В том числе. Хотя и сам по себе он достаточно везучий. Но верно, если бы живучесть от моего благословения не была повышена, то пулевое в голову он бы не пережил».

«Я: А как думаешь, на ерпарха он часом не потянет, если на крыло потянул? А то там, как я понял, после зачистки одного предателя, вакансия точно появилась»

«М: Кумовство, однако. Хм… Смотреть надо. Думаешь, просто так все жрецы проходят путь паломника? Испытание силой не каждому дается легко».

«Я: Чувак, Иваныч девяностые пережил и не скурвился. А некоторым твоим жрецам и испытание силой не помогло завалить испытание властью».

«М: А, черт с тобой. В конце концов, если мы выживем все по итогу, но испытание провалит, можно и рядовым служителем оставить. Думаю, он не будет против».

— Слушай, Тореро… — перешел я на заговорщицкий шепот. — А не хочешь стариной тряхнуть, родину спасти?

— Хоть и дурацкие у тебя шутки, Денис, но мне кажется, снова весело будет. — усмехнулся Иваныч. — Терять то мне, сам знаешь, нечего. Пойдем, бутылочку возьмем?

— Не, магаз пока закрыт. — покачал я с усмешкой головой. — Пошли, пивка бахнем, расскажу.

По дороге до Иваныча дошло, что идем мы налегке, и он, само собой, поинтересовался, где же это я спрятал пивасик. Пришлось заверить его, что у меня скрытые карманы вместительные. И даже не соврал ведь ни капли при этом! В квартире, к слову, ничего не изменилось. А, я же вроде так и не упомянул, что я у Тореро хату и снимал? Ну, вот. И еще. Наверняка у вас в голове всплывает образ из фильмов, когда речь идет о берлоге холостяка-алкоголика. Обшарпанная хрущевка, тусклый желтый свет от самой слабой лампочки накаливания, обшарпанный стол, накрытый прилипшей к нему газеткой, да? Ну… Я уже отзывался о стереотипах. Нормальная на самом деле квартирка, подготовленная для сдачи среднестатистическим людям. Не евроремонт с золотыми унитазами и стразами на кухонной плите. Просто все чистенько, аккуратно, светло и удобно. Почти новая техника, мебель и обои. Пил Иваныч пусть и запоями, но контроль себе отдавал, пока с белочкой не увозили. Хотя при мне такое и было лишь один раз. А так, если что ломалось даже, чинил все сам. Рукастый мужик.

Вместо предисловия я тупо усадил Иваныча на стул и выдернул из астрала одну упаковку пиваса. Система ругнулась, что это последняя попытка напрячь медальон и, раз уж я по-хорошему не понимаю, то способности мне отключают до конца таймера. Сам таймер вырос до полутора часов. А сам медальон угрожающе нагрелся до такой степени, что пришлось достать его поверх одежды и даже куртку застегнуть, чтобы поверх кожанки горячая хреновина болталась и майки не касалась.

— Все-таки опять кодироваться. — вздохнул афганский ветеран и потыкал пальцем в пивко. — Хотя, стоит признать, галлюцинация на этот раз очень реалистичная.