Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна
Шрифт:
Поняв, что вот-вот упустит свой единственный шанс, Трифон в очередной раз буркнул что-то неразборчивое, а затем выругался:
– Аданей тебя побери! Стой, стой, стой! – Он просунул руки через решетки. – Раз нужно клясться, то клянусь. Но учти, я свою жизнь ценю и ради своей жизни это делаю, не ради сомнительного дела.
Лундес немного выждала, затем вернулась к решетке и открыла дверь. Мглистый поспешно выскользнул наружу. Теперь эльфийка неотрывно смотрела в его глаза.
– Неужели совсем меня не боишься? –
– Я хочу видеть твое истинное лицо, – сказала она.
– Лицо – это личное.
– Я уверена, что мое лицо ты видел тогда, когда я была без сознания.
– Перестань изображать из себя невинность.
– Покажи лицо, – спокойно повторила Лундес.
На ее глазах он преобразился, словно кто-то снял пелену с ее глаз, и она увидела его настоящий облик. Широкоплечий, черноволосый и черноглазый. У него была густая, но короткая борода и усы. Он напоминал ей дикого зверя.
– Иди за мной, Трифон, – мрачно предложила она, словно только что совершила самую большую ошибку в своей жизни.
Лундес знала все ходы и выходы. Уже начинало смеркаться, когда они выбрались наружу.
– Твой брат, он во дворце? – спросил Трифон, вдыхая воздух свободы.
– Он уехал, но не думаю, что он будет долго отсутствовать. Иди за мной.
– Меня будут искать, – напомнил он.
– Нет, – Лундес отрицательно покачала головой. – Будут искать Джасфера, ведь брат не знает, что ты мглистый маг.
– Значит, он и вправду не знает. Я-то думал, ты решила подставить меня, но раз так, то… спасибо. Что еще тут скажешь. И я хотел бы сразу кое-что оговорить. Ты ведь понимаешь, что теперь мы сообщники, равные в правах? Все просто, никто никого не возвышает и не опускает. Если мы собираемся уговаривать кого-то присоединиться к нашей команде, то сначала нам нужно поладить самим. Так сказать, спеться.
– Я бы на твоем месте превратилась в северного эльфа, но учти, я буду следить за тобой и не позволю грабить, убивать и позорить мой народ.
Трифон охотно согласился, на этот раз придав себе облик северного эльфа.
– И тебя зовут?.. – спросила она.
– Допустим… Бириус, – сообщил он, подумав.
– Бириус? Пусть так, – Лундес кивнула. – Осталось убедить моего брата, что ты будешь в числе моих стражей. Выясню, кто поедет из охраны, подкорректируем твою внешность, чтобы не вызывать подозрений. Через пару дней мы поедем в графство. Мне придется действовать официально. И знакомиться с графом Гаусом вполне официально, а вот тебе придется разведать, что к чему на территории замка.
– Все равно у меня нет выбора.
– Помни, они должны быть за нас, а не против.
– Я все понял. Уверяю тебя, я справлюсь.
– А куда ты денешься? – Она серьезно посмотрела в его глаза.
Он не отвел взгляд. Это ведь только ей внушили цель, ему – нет. И как выяснилось позже, у него были совершенно другие планы. Его клятвы значили примерно то же, что его слова «можешь мне доверять». То есть не значили ничего.
200 лет спустя
Лист закончился, и Тэас потянулся за следующим, но когда начал читать дальше, понял, что что-то пропустил. Смысл терялся. Кажется, не хватало целого куска. Осознав это, он остановился, ведь во время чтения он поднимался с кресла и расхаживал из стороны в сторону. Тэас читал о событиях, которые имели к нему некое отношение. И не мог читать о них равнодушно, как бы ни старался. Приблизившись к аккуратно сложенной стопке листов, он долгое время смотрел на них, затем стал изучать страницы. Многого не хватало. Прочитанная информация не складывалась в логичную, последовательную цепь событий.
Тогда ему ничего не оставалось, как вновь отправиться в театральный зал и поискать там, среди множества кресел, недостающий кусок. За окнами по-прежнему грохотал магический салют. Тэас устал от шума. У него даже разболелась голова. Но останавливаться он не собирался. Нужно было дочитать, хотя время как всегда напоминало о себе. Его просто не было. Времени. Он знал, но не мог остановиться и отложить чтение.
Тэас прошел по огромному заводскому помещению. Любой звук многократно усиливался эхом, что совсем его не радовало . Каждый шаг – как удар гигантского молота. А ему нужно было слышать другие звуки. Вовсе не те, которые производил он сам.
Двери театрального зала были немного приоткрыты. Тэас на миг замер. Возможно, он забыл закрыть их. Внутри было так же темно, как и в подвале. В зале, где шли представления, окна, конечно же, тоже отсутствовали. У Тэаса Мойро в тот миг складывалось впечатление, что император пытался отвлечь народ от глобальных магических проблем своим искусственным праздником, и главное – ему это удавалось.
Мойро медленно поднес руку к одной из ламп и зажег небольшой огонек. Помещение озарил тусклый свет. Затем Тэас двинулся вдоль стены, продолжая оживлять темные лампы, что были прикреплены к стенам повсюду. С каждым разом освещение в зале становилось ярче. Тэас старался не тратить времени впустую, поэтому, зажигая свет, успевал просматривать ряды кресел – искал листы.
Кто-то осторожно подошел к дверям зала и заглянул внутрь. Тэас услышал сперва его шаги, затем выпрямился, стоя среди кресел, и приготовился встречать гостя, кем бы тот ни был.
– Простите за беспокойство, – заговорил незнакомец, как только заметил Тэаса. – Они встретились взглядами, но Мойро лишь ждал объяснений. Руки были сцеплены у него за спиной. – Мне нужен владелец театра.
– Это я. Я вас слушаю, – спокойно отозвался Тэас.
– Стало быть, вы тот самый Руперт Крейн. Наслышан.