Затмение
Шрифт:
Буран повел ушами.
— Никто не рождается на свет мудрецом, поэтому молодым следует прислушиваться к словам стариков. Мы должны направлять их на правильный путь.
— Легко сказать, да трудно сделать, — проворчала Щербатая.
Легкокрылая бабочка зигзагами пролетела над головами котов, с трудом прокладывая себе путь против ветра. Глаза Пестролистой блеснули, она вдруг поднялась на задние лапы, вытянулась во весь рост и взмахнула передними. Бабочка испуганно забила крылышками, вспорхнула выше и улетела.
— Мышиный помет! — проворчала Пестролистая, плюхаясь на землю. И тут заметила, что Синяя Звезда, повернувшись спиной ко всей компании, удаляется в заросли.
— Куда ты? — крикнула Пестролистая. — Уже уходишь?
Синяя Звезда обернулась и выразительно посмотрела на Щербатую.
— Если я останусь, мы поссоримся.
Щербатая раздраженно взмахнула косматым хвостом и прошипела:
— Значит, ты считаешь, что мы должны и дальше врать им?
— Я понимаю твои опасения, — терпеливо ответила Синяя Звезда. — Но пока лучше не открывать им правду.
Щербатая, вздохнув, отвернулась.
— Будет стоять на своем из-за чистого упрямства! — проворчала она, ни к кому не обращаясь.
— Ты несправедлива, — мягко сказал Буран. — Синяя Звезда верит, что поступает правильно. Что с тобой случилось, Щербатая? Ты ведь раньше ей верила.
С этими словами он встал, вежливо кивнул кошкам и последовал за Синей Звездой.
— А ты что скажешь? — буркнула Щербатая, устремив пытливый взор на Пестролистую. — Тоже думаешь, что надо продолжать играть в секреты?
— Правда — это очень сильное оружие, — задумчиво ответила Пестролистая. — Его надо использовать осторожно.
— Это не ответ! — взорвалась Щербатая.
Пестролистая взглянула в оранжевые глаза Щербатой и спросила:
— Скажи мне честно — почему ты так беспокоишься?
Косматая шерсть на спине старой целительницы встала дыбом.
— Сама не знаю, — призналась она. — Но у меня очень нехорошее предчувствие. — Подняв голову, старуха обвела взглядом деревья. — Я чую запах беды. Приближается тьма, и даже Звездное племя не в силах ее остановить… Беда уже совсем близко, поверь мне. И когда она придет, мы не сможем защитить свое племя. Да что племя! Мы и себя-то спасти не сумеем…
Глава I
Остролапка растянулась на камнях, прижавшись к ним животом и положив голову на вытянутые лапы. Солнце медленно закатывалось за пики далеких гор, но воздух еще хранил тепло уходящего дня. Холодный ветер перебирал шерсть на ее спине. Со своего места Остролапке были видны зеленые поля, расстилающиеся впереди до темной полосы леса. Где-то там, за этими деревьями, лежало озеро и родной дом.
Деревья были еще зеленые, но листва на них заметно потускнела, а в воздухе появился новый горьковатый привкус, которого не было в те дни, когда отряд котов-воителей начинал свое путешествие в горы. «Приближается пора Листопада», — печально подумала Остролапка.
Она смертельно соскучилась по дому. Казалось, что они пробыли в клане много-много лун. Чем ниже спускались путешественники, тем веселее становилось у Остролапки на душе. Ей не терпелось почувствовать под лапами мягкую землю. На равнине и охота будет проще, и местность там больше похожа на родную территорию, чем на мертвое царство камня, воды и чахлых низкорослых деревьев!
Остролапка обернулась. Белка и Ежевика о чем-то негромко разговаривали с Ураганом и Речушкой. Рыжинка и Грач, сблизив головы, прислушивались к их разговору. Интересно, о чем они шепчутся? Неужели прощаются?
Остролапка никак не могла привыкнуть к мысли, что Ураган и Речушка остаются в горах. Прошлой ночью во время прощального пира в пещере позади водопада, Ураган объявил, что они с Речушкой проводят котов-воителей до предгорий, а потом вернутся в клан. Воробушек, как всегда, бесстрастно повел плечами и закивал, словно с самого начала знал, что так оно и будет. Но у Остролапки просто в голове не укладывалось, как можно добровольно остаться в горах, если тебя ждет прекрасный лагерь в лесу на берегу озера?
«Наверное, для Речушки горы — это как для меня лес. А Ураган так любит ее, что готов жить где угодно, лишь бы не разлучаться».
Внезапно Остролапка заметила мелькнувшую впереди бурую тень. Над крутым склоном кружил орел, преследуя стремительно удиравшего зайца. Обезумевший зверек несся, не разбирая дороги, расшвыривая грязь и траву длинными задними лапами. Но орел уже расправил могучие крылья и, стремительно снизившись, камнем упал на зайца, так что тот кубарем перекатился через голову. Миг спустя в тельце зверька впились острые загнутые когти, и он перестал дергаться.
Остролапка завистливо вздохнула. Вот бы ей стать такой же быстрой, как орел! И научиться летать! Она закрыла глаза и представила, как помчится над травой, едва касаясь лапами земли, легче ветра, быстрее зайца, увертливее мыши…
— Когда же мы двинемся в путь? — прервал ее мечтания нетерпеливый голос Львинолапа. Брат остановился перед Остролапкой и тоже уставился на орла, терзавшего свою добычу. — Я бы тоже не отказался подкрепиться, — вздохнул он.
— Как ты думаешь, мы сможем летать? — спросила Остролапка.
Львинолап повернулся и несколько мгновений хмуро разглядывал сестру, словно раздумывал — спятила она или просто притворяется.
— Перестань так смотреть на меня! — рассердилась Остролапка. — Воробушек сказал, что у нас в лапах будет могущество звезд, помнишь? — Она невольно поежилась, произнося вслух эти странные слова. — Но ведь мы даже не знаем, что это означает. Я вот думаю, а вдруг…
— Летучие коты! — фыркнул Львинолап. — Какой в этом смысл?
Остролапка почувствовала, как уши у нее вспыхнули от смущения.