Затмение

Майер Стефани Морган

Джейкоб с любопытством посмотрел на меня.

— Разве не то же самое ты испытываешь постоянно? Зная, что он копается в твоей голове?

— О, нет. Эдвард ни разу не был в моей голове. Он только об этом мечтает.

На лице Джейкоба отразилась растерянность.

— Он не слышит меня, — объяснила я, заметив, что в моем голосе появились самодовольные нотки, — Я для него только одна такая. Мы не знаем, почему он не может читать мои мысли.

— Странно, — сказал Джейкоб.

— Да, — самодовольство исчезло из моего голоса, — Возможно, это означает, что с моим мозгом что-то

не так, — допустила я.

— Я итак уже знаю, что с твоим мозгом что-то не так, — пробурчал Джейкоб.

— Спасибо.

Вдруг неожиданно сквозь тучи порезалось солнце, чего я никак не ожидала сегодня, и мне пришлось сощуриться, глядя на сверкающую поверхности воды. Все изменилось в цвете — волны стали синими, вместо серых, дерево из скучно-оливкового, стало желтовато-зеленым, а разноцветная галька засверкала, словно драгоценные камни.

Какое-то время мы щурились в ожидании, пока наши глаза привыкнут к яркому свету. Не было ни единого звука, кроме плеска волн, эхом разносящегося во все стороны от укромно спрятанной бухты, мягкого шелеста трущихся друг о друга камней в волнах прибоя, и крика чаек вдалеке. Все вокруг было таким мирным.

Джейкоб подсел ко мне поближе, так, чтобы облокотиться на мою руку. Он был таким теплым. Спустя минуту, я скинула с себя дождевик. Он издал какой-то тихий довольный звук и прижался своей щекой к моей макушке. Я чувствовала, как солнце согревает мою кожу, хотя оно было менее теплым, чем Джейкоб — и мне стало интересно, сколько времени потребуется, чтобы обгореть.

Я рассеяно отвела в сторону свою правую руку и стала рассматривать в сверкающих солнечных лучах шрам, оставленный на ней Джеймсом.

— О чем ты думаешь? — прошептал он,

— О солнце.

— Мм, это мило.

— А ты о чем думаешь? — спросила я.

Он усмехнулся.

— Я вспоминал тот идиотский фильм, на который ты меня водила. Когда Майк Ньютон заблевал все вокруг.

Я засмеялась тоже, удивляясь, как время может изменить воспоминания. Тогда это казалось чем-то напряженным, таким смущающим. С той ночи многое изменилось…И теперь я могла смеяться. Это был последний наш с Джейкобом вечер, перед тем, как он узнал о своем наследие. Последнее человеческое воспоминание. Теперь это воспоминание стало странно приятным.

— Мне этого не хватает, — сказал Джейкоб, — Того, как все когда-то было таким простым… незапутанным. Я рад, что у меня остались такие хорошие воспоминания, — вздохнул он.

Он почувствовал, как напряглось мое тело, когда его воспоминания пробудили мои собственные.

— Что с тобой, — спросил он.

— Это все из-за твоих воспоминаний… — я отстранилась от него, чтобы взглянуть ему в лицо. Оно выражало растерянность, — Ты не соизволишь рассказать мне, наконец, что ты тогда делал в понедельник утром? Ты думал о чем-то, что сильно взволновало Эдварда.

«Взволновало» — это было не совсем подходящее слово, но мне был нужен ответ, так что я подумала и решила, что начинать лучше без излишней строгости.

Лицо Джейкоба озарилось пониманием, и он рассмеялся.

— Я просто думал о тебе. Не сильно ему понравилось, да?

— Обо мне? Что именно?

Он снова засмеялся, но уже не так весело.

— Я

вспоминал о том, как ты выглядела той ночью, когда Сэм нашел тебя — я увидел этот образ у него в голове. Я будто был там; ты знаешь, это воспоминание постоянно преследует Сэма. А потом я вспомнил, как ты выглядела, впервые приехав ко мне. Держу пари, ты даже не представляешь, в каком ты была состоянии, Белла. Прошли недели, прежде чем ты стала походить на человека. И еще я вспомнил, как ты постоянно обнимала себя руками, словно пытаясь удержать себя… — Джейкоб поморщился, а затем потряс головой, — Мне было трудно вспоминать о том, какой ты была несчастной, хоть это было и не по моей вине. Так что, я решил, что для него это будет гораздо тяжелее. Я подумал, что ему стоит взглянуть на то, что он с тобой сотворил.

Я шлепнула его по плечу, больно ударившись об него рукой.

— Джейкоб Блэк, никогда больше не делай этого! Обещай, что не будешь.

— Ни за что. Я несколько месяцев не получал такого удовольствия.

— Тогда, помоги мне, Джейк…

— О, держи себя в руках, Белла. Когда я, вообще, увижу его снова? Не волнуйся об этом.

Я поднялась, намереваясь уйти, но он поймал меня за руку. Я попыталась освободиться.

— Я ухожу, Джейкоб.

— Нет, не уходи пока, — он стал протестовать, сжимая мою руку в своей руке, — Я извиняюсь. И… ладно. Я не буду больше этого делать. Обещаю.

Я вздохнула.

— Спасибо, Джейк.

— Давай, пошли ко мне домой, — нетерпеливо сказал он.

— Вообще-то, я думаю, мне действительно пора идти. Анжела Вебер ждет меня, и я знаю, что Элис волнуется. Я не хочу ее сильно расстраивать.

— Но ты же только что приехала!

— Это только так кажется, — я посмотрела на солнце, оно было прямо над головой. Как же случилось, что время пролетело так быстро?

Он нахмурился.

— Я не знаю, когда увижу тебя снова, — с болью в голосе произнес Джейкоб.

— Я вернусь, когда он снова уедет, — пообещала я.

— Уедет? — он закатил глаза. Отличное название тому, чем он занимается. Мерзкие паразиты.

— Если ты не можешь вести себя прилично, я не вернусь вообще! — пригрозила я, пытаясь вызволить свою руку. Он не хотел ее отпускать.

— Да не сходи с ума, — усмехнулся он, — Это непроизвольный рефлекс.

— Если я попытаюсь прийти снова, ты будешь вести себя как надо, договорились?

Он ждал.

— Вот видишь, — пояснила я, — Мне все равно, кто вампир, а кто оборотень. Для меня это не имеет никакого значения. Ты — Джейкоб, он — Эдвард, а я — Белла. А все остальное не важно.

Он прищурил глаза.

— Но я — оборотень, — сказал он неохотно, и с очевидным отвращением добавил: — А он — вампир.

— А я — «Дева» по гороскопу! — раздраженно крикнула я.

Он удивленно поднял брови, с любопытством изучая выражение моего лица. В конечном счете, он пожал плечами.

— Ну, если ты, действительно, так это видишь…

— Да. Именно так.

— Ладно. Просто Белла и Джейкоб. Без всех этих непонятных «Дев».

Он улыбнулся мне той теплой, знакомой улыбкой, которой мне так не хватало. Я чувствовала, как на моем лице расплывается ответная улыбка.