Завеса
Шрифт:
В моем желудке появилось что-то тяжелое, вес неожиданной возможности того, что я причиняла вред Пара, которые не были нашими врагами.
— Сдерживающие нам этого не говорили.
— Сдерживающие и не знали до окончания войны, — сказал Лиам. — Для большинства принуждение не прошло, пока не закрыли Завесу. Но к тому времени большинство из оставшихся Пара уже были на Острове Дьявола.
— Так они все там, — поняла я. — Консульство и Двор.
Никс кивнула.
— Да.
— Сдерживающим было
Но все же.
— Так почему они не соберут повстанцев Пара? Почему не разрушат Остров Дьявола?
— А куда они пойдут? — спросил Лиам. — Завеса закрыта. Они не могут вернуться в Запределье. И некоторые из них не хотят уходить. Насколько мы предполагаем, в Запределье сейчас война. Пусть Остров Дьявола и не самое приятное место, но это дом для многих из них. Там относительно безопасно и относительно стабильно. Я не говорю, что они рады пребыванию там, но они понимают, что не всегда там хорошо, где нас нет.
— Ты говоришь о Мозесе.
Лиам кивнул.
Я подошла к церковной скамье из полированного дуба и села. Мне нужно было осознать это. Подумать о том, что они рассказали, и сравнить с тем, что я знала и видела на войне.
Несколько минут я сидела молча, пока чувство вины немного не стихло.
— Сколько? — спросила я, глядя на них. — Сколько Пара попали под принуждение?
— Примерно четыре тысячи, — ответил Лиам.
Черт. Четыре тысячи людей заставили сражаться против их воли, некоторых несомненно убили в битве, хотя те не хотели навредить нам. Или они выжили, как Мозес, и оказались запертыми на Острове Дьявола, не имея возможности доказать свою невиновность.
Я выдохнула, провела рукой по волосам, потянула за них, будто это поможет убрать сомнения из головы, новое острое чувство вины.
Когда снова смогла дышать, я выпрямилась и посмотрела на Никс. Я не могла не принимать к сердцу чужую боль.
— Ты сказала «они» не могли сопротивляться, а не «мы». Ты не была среди тех, кому пришлось сражаться?
Она покачала головой.
— Мне повезло. Мой народ принимает много форм. Некоторые связаны с водой. Другие, как я, с лесом. Я прошла сквозь Завесу у Бог Читто.
Бог Читто был национальным парком на севере озера Пончатрейн, окруженный рекой Бог Читто. Или так было до войны. Теперь там была неуправляемая дикая природа.
— Это была чистая удача, — сказала она. — Леса дали мне силу, позволили бороться с принуждением, хотя и было тяжело. Многие годы я оставалась здесь с остальными, надеясь найти дорогу домой сквозь Завесу. Этого пока не случилось. Но мы нашли новых друзей,
Она была удивительной.
— Не думаю, что смогла бы быть такой милосердной, как ты.
— Я не всегда была такой милосердной. Было время, когда мне хотелось сражаться за свою свободу, — Никс сузила глаза, в них мелькнуло что-то резкое и опасное. — Но не с людьми. Пусть они и наивные, но не враги мне. Не они привели меня сюда.
— Ты живешь, как человек?
Она кивнула.
— Я прихожу, когда нужно, но в городе я не часто. У нас община. Она спрятана и там безопасно.
Она подошла к письменному столу, с откидной крышкой и провела пальцами по ребристой поверхности.
— Здесь много дерева. Вишня. Красное дерево. Дуб. Оно счастливо, когда его любят и ценят. А здесь было много любви.
Она оглянулась на меня, выражение полной уверенности на ее лице, к моему удивлению вызвало у меня слезы. Этим взглядом она признавала мою семью и вспоминала их.
— Да, — произнесла я, смахивая слезы. — Было. Спасибо за это.
Я отвернулась, стыдясь неожиданных эмоций.
— Спасибо, что заботишься об этих вещах, — она улыбнулась. — Но нам надо начинать.
Она взяла вазу от Ньюкомб, высокую, узкую, бледно-зеленую, с яркими голубыми цветами, и проверила знак на дне, как профессионал, затем поставила ее назад.
— Что ты ищешь?
Она повернулась ко мне, ее волосы перекинуты на одно плечо.
— Цельный, крепкий предмет. Ах, — сказала она и взяла маленькую черную лакированную коробочку. Открыв ее, она заглянула внутрь. Через мгновение, удовлетворенная тем, что нашла, она кивнула.
Она принесла его и протянула мне.
— Магия, это энергия, так?
Я слегка улыбнулась.
— Так мне говорили.
— Ты должна регулировать магию. Ты поместишь ненужную магию в эту коробку, уберешь из своего тела, чтобы та не навредила тебе. Потом я научу тебя связывать ее. А то этого слишком много для одного вечера.
Я посмотрела вниз на коробку. Она была миленькой — блестящий слой лака над черной поверхностью, под ним изогнутые золотые линии, но большой она не была. Может, четыре на шесть дюймов.
— Не похоже, что она вместит много.
Никс рассмеялась счастливым и ярким, как серебряные колокольчики, смехом.
— У магии нет массы, к которой ты привыкла. Ты сможешь наполнить ей коробочку множество раз, прежде чем тебе понадобится новая.
Она поставила коробочку на пол и указала на нее.
— Садись поудобнее.
«Видел бы меня папа», — подумала я, усаживаясь на пол.
— Она не говорила садиться на коробочку, — сказал Лиам с широкой улыбкой.
— Ага, спасибо. Я поняла, — я села в нескольких дюймах от коробочки, скрестив ноги.