Завещание 2. Регина
Шрифт:
Я ждал, что ко мне в кабинет сейчас войдет девушка… Ну… Эээ… Смесь подпольной леди-вамп и скромницы-заучки. А в итоге я увидел… Мультяшку!
Метр с кепкою в прыжке. Правда вместо кепки была шапка. С помпоном. И та в рюкзаке. Ни вызывающего декольте, способного тут же приковать внимание, ни высоченных каблуков, ни обтягивающей юбки, чтобы просматривались и ножки, и талия, да и вся фигурка в общем. Нет, ничего подобного! Джинсы, свитер, какие-то смешные ботинки. Собранные в косу волосы. И все! Ничего особенного. Но потом она подняла на меня глаза, и я немного завис. Они были огромные. Словно у рисованной героини японского аниме. И настолько светло-голубые, почти
Она поздоровалась, а я не мог оторвать от нее глаз. Вернее, от ее лица. Увидев один раз такое, уже точно никогда не забудешь. Но я все-таки сделал над собой усилие и переместил взгляд в направлении пола, беря тем самым небольшую паузу, чтобы прийти в себя и быть способным вести конструктивный диалог. И желательно короткий. Потому что долго смотреть в эти огромные глаза было невозможно – они затягивали. В них можно было потерять себя. А мне этого очень не хотелось.
Девчонка же, не дожидаясь приглашения присесть, воодушевленно плюхнулась на сидение гостевого кресла и полезла в рюкзак, предлагая мне взглянуть на какие-то там ее работы. Меня они не интересовали. Единственное, чего мне сейчас хотелось, так это разглядывать ее лицо. Молодое, с налетом невинности и наивности – убийственное для меня сочетание.
Я не был бабником, но наивный взгляд невинных глаз был способен свести меня с ума. И у этих небесно-голубых глаз были все шансы. Но тогда ни о какой совместной работе не может идти речь. Я был категорически против служебных романов. В уставе компании это, конечно, не было прописано, но считалось своеобразным негласным правилом, известным всем.
– Это совершенно не обязательно, – прервал я ее порыв и пламенную речь. – Слова рекомендовавшего вас человека мне вполне достаточно.
Глаза не слушались меня. Они пустились в путешествие по изучаемому объекту. Копна длинющих светлых волос, убранных в толстенную косу, не грамма косметики, она даже брови не выщипывала, но это ее совсем не портило. Это была некая дикая, первобытная красота, упакованная в простую одежду без вычурности, придающую ей налет небрежной элегантности и утонченности. И, конечно же, я, как мужчина, не мог не обратить внимание на вишенку этого торта – большую округлую грудь, скрытую под тонкой тканью свитера. «Троечка», не меньше. Конечно, вишенкой подобное назвать нельзя. В сравнение подошла бы куда более крупная ягода. Но все равно, этот торт был с вишенкой. И этот торт прислал мне отец. Интересно, за какие заслуги? И поощрение ли это вообще? Возможно, это окажется худшим из наказаний…
– Тогда, возможно, вы расскажите мне о сути этой работы? – прервал ее вопрос мои разглядывания.
Я отчетливо понимал, что ни к чему хорошему, а точнее к деловой беседе, внешний вид этой девочки точно не приведет. Вернее, не внешний вид, а мое разглядывание этого самого вида. Поэтому я быстро свернул беседу, отправив гостью к секретарю от греха подальше. Ведь меня уже начали посещать совершенно неделовые мысли.
Но как только она вышла за дверь, я тут же схватился за телефон.
Гудок.
Еще.
– Кто она? – сразу же спросил я, стоило прекратиться гудкам.
– Понравилась, – не спрашивал, утверждал он.
– Ты ответишь? – от нетерпения
– Ее зовут Регина, – спокойно ответил мне он.
– Это я уже знаю, – мое нетерпение уже невозможно было скрыть.
– Она студентка первого курса «Строгановки», – кинули мне еще одну маленькую информационную косточку, словно голодному псу.
А я ходил по своему кабинету из стороны в сторону и для полноты картины оставалось лишь начать вилять хвостом.
– Какое удачное совпадение. Когда-то я тоже закончил эту академию, – усмехнулся я.
– Она очень талантливая девушка, – в ответ на это сказал он.
– Ты с ней спишь? – без обиняков, практически рискуя головой, решил сразу уточнить я.
– Если бы я с ней спал, – спокойно ответил мне отец, – ты был бы последним человеком на земле, к кому я отправил девушку, полностью соответствующую его вкусовым предпочтениям.
– Но для чего тогда? – спросил, чтобы расставить все точки над «i».
– Именно по той причине, которую и озвучил тебе вчера. Она действительно талантливая девочка с нестандартным подходом и интересными идеями. Первую сессию закрыла на отлично. Перспективная. Вскоре ее с руками оторвут. И пока этого не случилось, я решил направить ее к тебе.
Это была одна из самых длинных речей отца.
– Значит, ты действительно просто так прислал мне уникальный талант? – не поверил я, скепсис так и сочился в моем голосе. – И все?
– Никита, я хоть что-то когда-нибудь делал просто так? – ровным голосом, игнорируя мой недоверчивый тон, в ответ спросил он.
– В том-то и дело, что нет.
– Тогда не строй из себя дурочка.
Повисла пауза.
Отец всегда любил поступать так. И на вопрос не ответил, и интригу усилил. Если до этого разговора мысли о присланной им девчонке надолго бы задержались в моей голове, то теперь их было ничем не вытравить оттуда.
– Почему она сказала, что мой контакт ей дал комендант ее общежития? – с тяжелым вздохом спросил я.
– Потому что, так и есть, – лаконично пояснил отец, как обычно, не дав никаких ответов.
– Понятно, – только и сказал я. – Твоя протеже получила задание, идеально соответствующее заданным тобой параметрам. – Сообщил я.
– Я был уверен, что ты поручишь ей самый сложный проект, который только найдешь среди своих заказов. Постарайся в будущем быть менее предсказуемым, сын. Иначе тобой слишком просто манипулировать. Даже неинтересно.
От такого, ничем не прикрытого, унижения, я даже рот раскрыл. Но комментировать его слова не стал – бесполезно. Я всегда был для него лишь фигурой на шахматной доске. В тех играх, в которые он любил играть, никого не посвящая в задуманное. И на этом поле я был не королем, и даже не ферзем – всего лишь пешкой. Самой мелкой и незначительной фигурой, которой всегда можно пожертвовать в угоду своим интересам.
– До свидания, отец, – наконец сказал я.
– Всего хорошего, сын.
Вот и поговорили.
Глава 4
Никита
Девочка действительно оказалась с нестандартным мышлением. И это заметил не только я.
На первой встрече с заказчиком случилось невероятное. Господин Сущевский не произнес ни одного слова против того, чтобы проектом обустройства его новой недвижимости занимался не профессионал с мировым именем, которым являлся мой главный архитектор, Николай Максимович, что ранее всегда исполнял его заказы, а простая студентка. Он вообще мало говорил на встрече. А вот смотрел много. И все время на Регину. И только на нее.