Завещание бедной красавицы (сборник)

Алешина Светлана

— Подождите! — крикнула я. — Смотрите, они, кажется, идут к машине.

Теперь мы все не спускали глаз с лобового стекла, чтобы получше видеть, куда направляются Калмыков со спутницей. Я оказалась права: в потоке автомобилей, немного впереди нас, на обочине, стояла машина Калмыкова, та самая, на котором меня увезли вчера вечером, — темная «девятка». Вот так удача! Выходит, они застрянут в той же пробке, что и мы, и никуда от нас не денутся.

— Повезло! — констатировал Гурьев, довольно потирая ладони.

— Разгуливают преспокойненько себе как ни в чем не бывало, — добавил Костя.

— А

чего ему бояться? Внешность он изменил, у ментов на него ничего нет, так полагает… Кроме того, после похищения ему тоже вроде нечего бояться. Он ведь уверен, что Ирина не видела его лица.

— Надо же! А почему с ним осиповская домработница? — удивилась я. — Неужели и она причастна?

— Выходит, причастна… — сделал вывод Костя. — Теперь понятно, кто открыл дверь преступнику и кем был преступник.

— Да… — задумчиво протянула я. — Кто бы мог подумать?

— А чего это они разгуливали пешком, раз у них здесь машина? — вдруг спросил Валера.

— Да кто их знает… Может, в магазин забегали, пока все равно стоим… — предложил Костя.

— Только бы не упустить их, когда пробка рассосется! — взмолилась я.

— Не беспокойтесь, Ирина, уж теперь-то ни за что не упустим, — заверил меня Шилов. — Никуда не денутся, голубчики!

Мы простояли в пробке еще минут двадцать. Я все время боялась, что Калмыков каким-то образом сумеет смыться, пока мы его не видим. Теперь нам не была видна его «девятка», а Костя запретил мне выходить из нашей — с трудом, но я бы выбралась из нее, — чтобы посмотреть, где они. Меня могли заметить, и тогда бы я испортила ребятам, как сказал Валерий, «всю малину». Я ерзала на сиденье, не находя себе места. Гурьев тоже был напряжен, но его состояние было сродни напряжению гончей перед тем, как затравить дичь. Он, словно борзая, нетерпеливо поглядывал в окно, готовый в любую минуту сорваться и бежать. Так и хотелось ему пуститься по следу Калмыкова! Один Костя вел себя спокойно, поглядывая вокруг и не проявляя особых признаков нетерпения.

Но наконец-то впереди забрезжило что-то наподобие просвета. Кажется, поток тронулся, и появилась надежда, что мы сможем проехать. Так и получилось, машины постепенно разъезжались, дорога становилась свободнее, и теперь главное было — не потерять из виду Калмыкова. Но мы знали его машину, и это должно было помочь. Единственное, что могло помешать, так это то обстоятельство, что Калмыков мог нас заметить.

— Надеюсь, этого не случилось, — выразила я надежду.

— Не должен бы. Они же шли по тротуару, не глядя в нашу сторону. Да и стали бы они рассматривать стоящие в пробке машины, даже если бы и подозревали что-то…

— Но ведь они, если не ошибаюсь, видели твою машину тогда, у дома Осипова, — напомнил Валера.

— Если это были действительно они, — проговорил Костя, и я услышала в его голосе нотку сомнения.

Джип, стоящий прямо перед нами, наконец сдвинулся с места, и мы тоже смогли тронуться. Костя напряженно всматривался в поток, пытаясь разглядеть машину Калмыкова, но ее нигде не было. Я вытягивала шею, стараясь отыскать темную грязную «девятку» с тонированными стеклами, но, увы, тоже ничего не видела. Неужели бог позволит нам вот так запросто упустить этого бандита?! Я едва не расплакалась от обиды и отчаянья.

— Вон она! — крикнул вдруг Валерка.

Костя тоже увидел «девятку»… И началось преследование!.. Мы ехали по дороге, со всех сторон окруженные другими машинами, не имея возможности маневрировать. Но с другой стороны это было нам на руку, потому что и Калмыков не мог улизнуть незамеченным. Постепенно мы пробирались через впереди идущие авто и нагоняли машину Калмыкова.

И вот — желанный момент! Заляпанные грязью номера темной «девятки» замаячили прямо перед нами. Костя пропустил вперед пару машин, чтобы не бросаться в глаза, тем более что существовал риск. Мы до конца не были уверены в том, что Калмыков не знает номеров нашей машины. Тот ехал не торопясь и, видимо, ничего не опасаясь. А зря!

Костя пристроился позади «уазика», который как привязанный плелся за машиной Калмыкова. Нам повезло, «уазик» сворачивал туда же, куда и «девятка». Правда, на одном перекрестке мы едва не потеряли Калмыкова, он успел проскочить на зеленый свет, а когда к перекрестку подъехали мы, загорелся красный. Нарушать было нельзя, поэтому Костя был вынужден остановиться, чтобы переждать. К счастью, «уазик» тоже проскочил на зеленый вместе с Калмыковым, и вскоре мы опять сели на хвост «девятке».

Калмыков ехал центральными улицами, временами сворачивая в переулки. Интересно, зачем он это делал? Заметил слежку или маскируется машинально? «Уазик» вскоре отстал, и Косте пришлось резко свернуть в сторону, чтобы Калмыков не заметил нашу машину. Проехав параллельным проулком, мы вывернули прямо на дорогу, да так удачно, что преследуемая «девятка» проехала как раз перед нами.

Господи, ну куда это они? Катаются, что ли? Я уже измаялась сидеть на заднем сиденье и наблюдать, как Калмыков наворачивает круги по городским улицам, а мы, словно привязанные, катимся за ним по пятам. Но вот вроде и нашим мучениям пришел конец, «девятка» Калмыкова свернула в один из дворов и остановилась.

— Наверное, он здесь живет, — предположила я.

— А ты случайно не знаешь, где обитает домработница Осиповых? — спросил меня Гурьев.

— Нет.

— Вероятно, здесь.

— Да, похоже на то, — кивнул Костя.

Въехать во двор следом за Калмыковым мы не могли. Точно оказались бы тогда как на ладони и не заметил бы нас только слепой или полный кретин. Опытный же волк Калмыков сразу бы приметил прилипчивую «девятку», повсюду следовавшую за ним. Поэтому мы пристроились на углу дома, не въезжая во двор. С этого места была видна остановившаяся машина Калмыкова, но не понятно, куда направились седоки, выйдя из автомобиля.

И тогда Валерий, не выдержав, открыл дверцу и вышел из машины.

— Будьте здесь, — проговорил он. — Я пройдусь немного, гляну, куда они там рванули. А ты смотри, никуда не вылезай, — погрозил он мне пальцем. — Не выпускай ее никуда! — это он уже Косте.

— Естественно, — кивнул Шилов.

— Ни при каких обстоятельствах.

— Может, лучше я? — Костя посмотрел на Гурьева.

— Нет, тебя он мог видеть, когда ты был в доме Осипова. А меня в лицо не знает. Я быстро. — Валерий кивнул и улыбнулся.

Он захлопнул дверцу и, насвистывая что-то, направился во двор дома, куда въехал Калмыков.