Завещание олигарха
Шрифт:
– Я его убью, – твердо пообещал Ринат, – представляю, что обо мне думают американцы.
– Они думают, что вы наследник трехмиллиардного состояния, – возразила Тамара, – здесь не задают дурацких вопросов о вашей душе. Здесь ценят ваш карман. Если у вас столько денег, значит, вы успешный человек и Бог вас любит. Если у вас нет денег, это ваши трудности, и вы должны доказать всем, что способны зарабатывать деньги. У них такая идеология.
– Слишком много невероятных совпадений было у этой Сары, чтобы поверить в ее успех, – проворчал Ринат, – она вполне могла спиться и умереть. Или остаться в стриптиз-баре,
– Если она смогла выжить после стольких испытаний, значит, была сильным человеком, – возразила Тамара, – и здесь я не верю в случайное совпадение. Если ее дедушка сумел сделать восемь миллиардов долларов, начав фактически с нуля, то и она могла выстоять, даже будучи девочкой в компании рокеров.
– И теперь она хочет встретиться с такой же «заблудшей душой», – понял Ринат, – честное слово, я действительно убью Диму. Он мне не рассказывал таких подробностей. Где она живет? Куда мы едем?
– На Пятую авеню. Прямо у парка. У нее квартира на двадцать седьмом этаже. Она занимает весь этаж. Это квартира ее деда, который там ни разу не появился. Целых восемьсот метров. Вот ее фотографии, сделанные в тот период, когда она «обрела» своего дедушку.
Тамара вытащила несколько фотографий. На них была худая девушка-подросток, которая с испугом смотрела в объектив. Было заметно, что она не совсем понимает, что от нее хотят и как нужно себя вести, а дорогая одежда сидела на ней, как с чужого плеча.
– Нелегко ей пришлось, – задумчиво произнес Ринат, возвращая фотографии. И затем спросил: – Она живет одна или у нее есть друг?
– Этого в ее досье нет, – немного виновато ответила Тамара, – но мы можем узнать все на месте. Ей уже позвонили, она нас ждет. Мне нужно переводить. Или вы сами будете говорить по-английски?
– Я не так хорошо владею языком, чтобы понимать некоторые нюансы, – возразил Ринат, – будет лучше, если ты будешь рядом. Только ничего не рассказывай ей о моей трудной жизни до получения наследства. Это просто неправда. Конечно, у меня были сложные моменты в жизни и я иногда занимал деньги у друзей. Но это не значит, что я работал в стриптиз-баре или обслуживал клиентов в пивном баре. У нас с ней разные судьбы.
– Зато одинаковый итог, – победно произнесла Тамара, – вы оба стали очень богатыми и известными людьми.
– «Быть знаменитым некрасиво», – напомнил Ринат фразу Пастернака, – я надеюсь, вы читали этого поэта.
– Конечно, – усмехнулась Тамара, – но в данном случае он говорил не о деньгах, а о творчестве. Он не имел в виду миллиардеров. Возможно, с творческой стороны он прав. Трудно провести дифференциацию поэтов или придумать их градацию. Поэтому «быть знаменитым» в такой среде достаточно сложно. Что касается владельцев несметных состояний, то здесь все точно просчитывается. Чем больше денег, тем лучше. Это не поэзия, это нечто материальное.
Ринат видел, как не нравятся ее слова Талгату. Но он молчал, не вмешиваясь в их разговор. Ринат отвернулся, глядя в окно. Они уже въехали в центр Нью-Йорка, и он с интересом смотрел на огромные здания Манхэттена. Ринат никогда не был в Соединенных Штатах и вообще на Западе. Он даже не мог мечтать, что когда-нибудь попадет в эту страну. Их автомобили подъехали к зданию, казавшемуся невысоким на фоне остальных гигантов.
– Это наш отель, – пояснила Тамара, – «Сен-Редженс». Вам заказан большой сюит, нам – отдельные номера рядом с вами. У нас будет часа полтора, чтобы привести себя в порядок. А потом мы поедем к Саре Фуллен.
Отель был не просто роскошным. Это был один из тех легендарных отелей, которые составляли славу гостиничного бизнеса, и не только в Америке. В Европе, «испорченной» идеями либерализма и демократии, уже давно не строили подобных роскошных дворцов. По-настоящему великолепные отели возводились лишь в Азии, где оставались ценители прекрасной роскоши, обладавшие возможностью не только оставаться в невероятных номерах отелей, стоивших не одну тысячу долларов, но и самое важное – делать это достаточно независимо, без оглядки на общественное мнение, демократическую прессу и критику собственных либералов. Таковых просто не бывало в азиатских странах, где иерархия четкого разделения людей продолжала сохраняться, несмотря на все завоевания цивилизации.
Ринат осматривал свой огромный номер с гигантской ванной комнатой с ощущением нарастающего внутреннего протеста. С одной стороны, миллионы людей в России получают гроши в виде пенсий, а с другой – такая невероятная роскошь, которую могут позволить себе люди, по-существу ограбившие тех же пенсионеров. Старики, создававшие великую страну, отстоявшие ее в самой ожесточенной войне человечества, сумевшие заново ее построить, ничего не получили при развале этой страны. Другие, более молодые и ловкие, более циничные и бессовестные, сумели прибрать к рукам все богатства огромной страны, нажитые поколениями людей, созидающих до них.
Он уселся на диване, уже не слушая Тамару, продолжавшую восхищаться внутренним содержанием его номера, в котором все было подчинено небольшому компьютеру, стоявшему на его тумбочке у кровати. Не вставая, он мог включать и выключать свет во всех комнатах, включать телевизор, радио, слушать последние новости, вызывать горничную или консьержа, заказывать себе в номер чай или кофе. Фрукты и шампанское подавали бесплатно. Гость, позволявший себе жить в таких номерах и плативший огромные деньги, имел право на некоторые поблажки.
Он так и просидел на своем диване, ни к чему не притронувшись, пока наконец не вернулась Тамара, которая объявила, что их ждут. И на двух автомобилях они отправились к дому Сары Фуллен, который находился в нескольких кварталах от их отеля. Рината уже ничто не радовало. Ни эти огромные здания, ни люди, заполнившие улицы. В этой части Нью-Йорка, как и на Бродвее, всегда было много людей. Но здесь была специфическая публика. Самые дорогие магазины и бутики были открыты для своих клиентов. Огромные автомобили, с трудом вписывающиеся в идеально ровные улицы Нью-Йорка, доставляли в эти магазины прибывающих сюда со всего света клиентов. Масса клерков в дорогих и идеально пригнанных костюмах спешили в разные стороны. Уверенные, агрессивные и энергичные женщины составляли то большинство, на которое невозможно было не обратить внимание.