Завещание рождественской утки
Шрифт:
– Извините за визит без предварительного звонка, – принялся расшаркиваться олигарх, – но вы не брали трубку.
Я потрясла еще мокрыми волосами.
– Душ принимала, вот и не услышала. Заходите, пожалуйста.
– Вообще-то я хотел попросить вас спуститься, – замялся Зарецкий. – Однако с влажными волосами лучше зимой на улицу не выходить.
Я, до предела обрадованная, что книготорговец-монополист не собирается пить у меня чай, схватила с вешалки шапочку и куртку.
– Ерунда! А зачем надо вниз ехать?
– Как вы легки на подъем! – восхитился Зарецкий. – Никакого нытья о неуложенной прическе и отсутствии макияжа, это просто потрясающе! Во дворе вас ждет сюрприз.
Мы вышли из подъезда, и у меня отвалилась челюсть. У тротуара стоял огромный автобусообразный джип, выкрашенный самым идиотским образом: верх салатно-зеленый, низ поросячье-розовый. Громоздкая машина была перевязана лентами с надписью «С Новым годом, Виола», а на ее крыше топорщился смахивающий на куст цветущего рододендрона гигантский бант.
– Это подарок от Деда Мороза, – заулыбался олигарх. – Вам нужна безопасная машина, а не жестяная банка.
Я попыталась что-то сказать, но из горла вырвался хрип. Зарецкий покраснел.
– Нравится?
– Нет! – вырвалось у меня. – Простите, Иван Николаевич, я безумно благодарна вам за то, что вы тайком приставили ко мне охрану и тем самым спасли мою жизнь. Но я не могу и не хочу жить по чужой указке. Мне не нравятся собственные троллейбусы и персональные водители. Я не готова принимать такие дорогие подарки от какого-либо мужчины…
– Даже от мужа? – перебил Зарецкий.
– У меня нет супруга, – отрезала я, – поэтому ваш вопрос лишний. Пожалуйста, заберите джип и перестаньте осыпать меня цветами. И вот еще что. Не планируйте собственные похороны, это глупо и смешно, вы совсем не старый человек и выглядите отменно здоровым. Зачем вам пентхаус в раю, а? Можете рассердиться на меня, выкинуть все мои книги на помойку, сжечь их, но я должна вам сказать: умирать раньше смерти нельзя, живите сегодня, а что будет завтра, то будет завтра. И лично я всегда думаю, что наступающий день непременно станет счастливее, чем прошедший. Все. Более мне нечего добавить.
Я выдохнула и посмотрела на Зарецкого. Сейчас он побагровеет, схватит телефон, позвонит Реброву, объявит Гарику войну…
– Виола, – тихо произнес Иван, – выходите за меня замуж. Я тот человек, что вам нужен, а вы та женщина, без которой я не смогу жить. Ваша честность потрясла меня.
– Э… ну… – забормотала я, отступая к подъезду, – вообще-то… у меня есть гражданский супруг, Костя, и…
– Вы его не любите, – остановил меня Зарецкий, – вас около Константина держит элементарная порядочность: вы не можете оставить мужчину, которого вытащили из большой беды. Но и он не испытывает к вам страсти, живет с вами из благодарности. Вы просто очень хорошие друзья. Что же касается любви… Почему Константин до сих пор не отвел вас под венец? Что мешает ему оформить отношения? А я готов жениться прямо сию секунду. Антон, сколько нам ехать до загса?
Верный помощник, все это время бессловесной тенью маячивший за хозяином, быстро подсказал:
– Семь минут.
Зарецкий взглянул на меня. Я попятилась дальше и уперлась спиной в дверь подъезда.
– Может, вы и правы насчет нас с Костей, мне самой в голову закрадывались такие мысли. Но, простите, Иван Николаевич, я не люблю вас.
Олигарх кивнул.
– Понимаю. Но еще не вечер. Я подожду. А репетицию похорон и поминок отменю, желание жениться не вяжется со смертью. Так?
– Угу, – пробормотала я, открывая железную дверь. – Пойду домой. С Новым годом вас!
– Виола… – окликнул меня Иван. – Погодите. Принес вам небольшой новогодний сувенир: фигурку утки в красном колпачке. Подумал, она вам понравится. Не рискнул купить вам бриллиантовое колье, вы же его не возьмете, или ошибся?
Я обернулась, посмотрела на протянутую статуэтку, с трудом заставила себя ее взять и пробормотала:
– Завещание рождественской утки.
– Простите? – удивился Зарецкий. – Утка не может ничего завещать, она не человек.
Я молча держала в руках презент. Утка, о которой сейчас некстати вспомнила, настойчиво и упрямо завещала любовь, но, видно, порой слишком большое количество этого светлого чувства идет человеку во вред.
– Виола, – продолжил Зарецкий, – я открываю детективное агентство, которое будет лучшим в России. Вы же согласитесь работать там главным специалистом?
Я, ничего не говоря, юркнула в подъезд, поднялась на свой этаж, вошла в прихожую и села на стул. Ну и ну! Нахамила олигарху, а он сделал мне предложение руки и сердца. И мужчины еще что-то там говорят о непредсказуемости женщин? Пусть на себя посмотрят!
Резкий звонок в дверь заставил меня вздрогнуть. Пребывая в твердой уверенности, что это Зарецкий явился за ответом на свой вопрос про работу в его детективном агентстве, я выглянула на лестницу и поразилась:
– Жорж… Вот это сюрприз! Почему ты удрал, когда я принесла тебе салат?
– Колдовство вуду, – неожиданно сказал парень, – еда лежала в черепе.
– Так не в настоящем же, из хлеба… – засмеялась я. – Эй, постой! Ты же вроде немой, а сейчас говоришь на чистом русском языке, безо всякого акцента.
Африканец стал переминаться с ноги на ногу.
– Можно я войду и объясню? Все не так просто, как кажется. Все очень сложно, плохо, страшно… Вот скажите, как узнать сущность девушки?
Я лишь вздохнула.
На вопрос Жоржа ответа не знаю, а вот женщинам могу дать совет. Хотите узнать сущность мужчины? Пририсуйте на известном тесте вторую полоску, покажите его любимому и слушайте, какие слова он скажет первыми.