Завещание Сталина
Шрифт:
Так поставлена проблема. Прав Сталин? Да, прав. Через десять лет началась Великая Отечественная война. Успели мы до этого срока провести индустриализацию? Да, почти успели. И только поэтому победили в войне, где решали все техника, общее состояние страны и духовная мощь народа.
Вот характерное признание В. И. Вернадского, убежденного индивидуалиста и поборника прав личности, свидетеля двух мировых войн и революций. Сравнивая Первую мировую с Отечественной, он сделал вывод: «Совершенно несравнимо. Народ как бы переродился. Нет интендантства, наживы и обворовывания. Армия снабжается, по-видимому, прекрасно. Много помогают колхозы.
Правда Сталина заключалась в том, что к трудящимся прежней России государство и руководство не относились по-отечески. Выражение «царь-батюшка» звучало аллегорически. Какой это батюшка, если его надо почитать как наместника Бога на земле? Если ему надо кланяться в ноги? Если к нему нельзя обратиться, как к отцу родному?
В этом отношении новый «Хозяин», безусловно, значительно больше походил на отца. Государственная власть при Сталине относилась к трудящимся по-отечески, товарищески, а не свысока, по-барски или с показной «демократической» простотой.
Сталин был прав даже тогда, когда говорил не полную правду. Потому что он не только говорил, но и действовал. Не ради себя — ради Великой России, советского народа, русской и, шире, советской многонациональной культуры. Он поднял страну на трудовой подвиг. Он не дал врагам смять нас.
Такова правда истории. Она рассудила именно так, а не иначе. Вот какое отношение к Отечеству завещал Иосиф Виссарионович не на словах, а на деле.
Утверждение об исторической правде деяний Сталина может показаться чудовищной попыткой оправдать создание тоталитарного государства, подавляющего свободу личности и попирающего права человека.
Учтем одно важное обстоятельство. Государственные режимы, если они устойчивы (Сталин 30 лет находился на вершине власти), складываются под воздействием многих объективных факторов и отражают, прежде всего, характер народа, а не личные качества вождя.
Советское государство было тоталитарным. Это понятие, согласно словарю иностранных слов, означает политический строй, при котором власть сосредоточена в руках какой-либо одной партии (группы), уничтожившей демократические свободы и возможность возникновения оппозиции, полностью подчиняющей жизнь общества своим интересам и сохраняющей свою власть насилием, террором, духовным порабощением народа. Над всеми сферами жизни общества осуществляется полный контроль со стороны государственной власти.
Однако политический строй еще не тождественен общественному устройству. Да, господство единственной партии означает тоталитарность режима. Но разве обязательно при этом осуществляется экономическое и духовное порабощение народа в пользу каких-либо привилегированных групп?
Например, в США многопартийность — это чистая демагогия, а не демократия. Реально борьба за власть идет только между двумя партиями. Обе они являются двумя крылами правящей в стране буржуазной элиты. В руках или под контролем этих олигархов находятся практически все финансы и СМИ.
Гражданам внушают, будто у них есть выбор. Но реальное пространство политического выбора предельно узкое: две параллельные дорожки с незначительными различиями. Обман примитивен, давно разоблачен, но действует безотказно. За иллюзию выбора
В XX веке сформировались три типа тоталитарных обществ: тоталитарная буржуазная демократия капиталистического типа (США, Великобритания и т. п.); тоталитарная народная демократия социалистического типа (СССР, КНР и др.); тоталитарная военизированная фашистская демократия национал-социалистического типа по названию и национал-капиталистическая по сути (фашистские Италия, Германия, Япония и пр.).
Увы, даже в теоретических трудах отсутствует подобное четкое разделение, отражающее характерные черты общественного устройства. А политизированные идеологи постарались предельно запутать проблему. Теперь даже у нас господство частного капитала стали называть торжеством подлинной свободы и демократии. Хотя на примере развала СССР совершенно очевидно, какое это несчастье для народа и его культуры.
Тоталитарная буржуазная демократия наиболее близка к фашизму. Она разрушительна для духовной культуры й человеческой личности. Об этом в 1923 году писал Николай Бердяев:
«В демократическом принципе нет никаких гарантий того, что осуществление его не понизит качественный уровень человеческой жизни и не истребит величайшие ценности. В отвлеченной идее демократии есть величайшее презрение к качествам человека и народа, к их духовному уровню. Эта идея хотела бы отвлечь внимание от содержания человеческой жизни и цели жизни и направить его целиком на формы волеизъявления… Вы поверили в демократию потому, что вы потеряли веру в правду и истину».
Его мысль полностью подтвердилась. Цивилизация, где главенствует принцип выгоды, подавляет культуру, техника определяет развитие науки, материальные ценности безраздельно господствуют над духовными.
Буржуазная демократия тоталитарна и агрессивна (подобно фашистской диктатуре), ибо ориентирована на постоянное увеличение материальных потребностей, которые не может удовлетворить, используя собственные ресурсы. Сталин отказался от идеи мировой коммунистической революции. США и их союзники во второй половине XX века стали негласно осуществлять мировую капиталистическую революцию, бросив огромные средства на развал социалистической системы, на расчленение СССР, Чехословакии, Югославии.
Сталин окружил СССР дружескими странами народной демократии, создав единое экономическое пространство. При этом «старший брат» не эксплуатировал более слабые государства, а осуществлял взаимовыгодное сотрудничество нередко в убыток себе.
США тоже помогали странам Западной Европы. Но при совершенно других условиях. Они нажились на войне и предварительно ограбили эти страны, бросив колоссальные средства на подавление коммунистических идей и развязав информационную войну.
Тоталитарная буржуазная демократия в наибольшей степени, так же как фашистская диктатура, соответствует техносфере. Она механична в своей основе. Некоторые ее защитники и пропагандисты утверждают, будто она представляет собой «открытое общество». Но все как раз наоборот. Никогда еще не было столь закрытого для высоких идеалов общественного устройства, где разобщение людей так велико, а их духовный мир столь убог.