Завет Сургана
Шрифт:
Потому что сразу же напрашивался вывод: туннель является дорогой с двусторонним движением; раз удобный путь на территорию противника обнаружен – им надо как можно быстрее воспользоваться и навязать улкасам войну уже на их, а не на своей территории. Как выразился, узнав о событии, сам Вершитель:
"Вбить этот клин Ком Сот им в глотку или пониже – так глубоко, чтобы достало до самого их сердца".
Дело теперь казалось простым, предстояли, по сути, действия чисто технические: создать программу по проведению военных операций, опирающихся на использование туннеля и направленных на захват плацдарма по ту сторону Кольцевого хребта, создав, ввести ее в Стратегический блок ГПК, получить готовую диспозицию и действовать до полной победы.
Этому и было посвящено, собственно, нынешнее заседание Высокого Совещания: раз уж необходимо выполнить формальность – для выработки и загрузки в ГПК получить одобрение ВС, – не станем терять времени и соберемся на полчаса, ну, на час от силы…
Никто не ожидал – и Вершитель, пожалуй, меньше всех, – что вместо формального голосования произойдет, мягко выражаясь, дискуссия и что участниками ее, яростно оппонируя один другому, станут два видных государственных сановника.
Началось все совершенно благополучно. Полевой Военачальник выразил мнение профессионалов, сказав:
– Поскольку мы получили теперь надежный выход в горы, то все, что мы должны делать –.это не терять времени. Загнать на Клин столько войск, сколько может там поместиться, и, проведя подготовку как можно быстрее, ударить. По имеющимся данным, наш Проект наработал уже достаточно много живой силы для осуществления эффективной атаки. Нужен лишь приказ Главкома.
Военачальник откинул голову и как бы свысока обвел уверенным взглядом участников Совещания.
– Мнения? – Этим словом Вершитель разрешил начать дискуссию.
– Во что, по прикидкам военных, это обойдется? – немедленно поинтересовался Главноуправляющий финансами страны.
– Мы останемся в рамках военного бюджета, – уверенно ответил Полевой Военачальник. – Будет некоторый перерасход по статье о перевозках войск, поскольку придется прокладывать дополнительные дороги и в большей степени использовать аграфлот, но это с лихвой перекроется экономией по статьям строительства новых и усиления имеющихся полевых укреплений по всей линии границы. Скорее всего мы даже сэкономим нечто – еще и потому, что получим возможность закончить войну куда быстрее, чем предполагалось, и обойтись меньшими потерями; а следовательно, придется меньше выплачивать полевых денег и еще меньших расходов потребуют пособия семьям погибших. Вас устраивает такой расклад?
– Вполне, – ответил удовлетворенный финансист.
– Геномедики? – спросил Распорядитель.
– На сегодня преобразовано уже шестьдесят пять процентов намеченного состава. И если события будут развертываться так, как предполагают военные, то вряд ли возникнет настоятельная необходимость доводить работы до конца. Тем более, что – это конфиденциально – довести цифру до планировавшейся нам в любом случае не удастся по той причине, что часть материала, предназначенного для имплантации, к сожалению, хранилась не лучшим образом и теперь вряд ли пригодна к использованию.
– Это возмутительно! – сказал Полевой Военачальник и даже сделал движение, словно собираясь ударить кулаком по столу; однако остановил кулак в двух пальцах от столешницы, поскольку здесь право стучать кулаком было лишь у самого Мору. – Не воображайте, что сможете недодать нам солдат! Сколько запланировано – столько мы и должны получить. И по-лучим-м-м!
Это "м-м-м" он тянул бы, наверное, еще долго, если бы геномед не поспешил дополнить свое сообщение:
– Об этом никто и не думает. Я имел в виду, что в случае начала массовых боевых действий мы сможем получать достаточно много нужного материала, совершенно свежего, прямо от похоронных команд на местах боев. Не забывайте, что мы можем использовать материал, изъятый из тел противника с таким же успехом, как и наш собственный. Если же массовых деиствий не будет, тогда и в самом деле смогут возникнуть перебои в поставках личного состава.
– Ваше обещание принято к сведению, – кивнул Вершитель Мору. – Сколько времени потребуется на выработку программы? Директор ГПК, ваше мнение?
– Ну, я полагаю, если сосредоточимся – три дня. Похоже, все ожидали куда большего срока – самое малое неделю мог затребовать директор, а то и две.
Так что ему даже поаплодировали, хотя и сдержанно. Однако тут и начались неожиданности.
– Я считаю, мы должны отнестись к обсуждаемой теме крайне серьезно! Тут не место и не время завоевывать популярность!
Реплика эта принадлежала не кому-то там, чьи заявления можно с легкостью пропускать мимо ушей. Нет, вырвались эти слова изо рта весьма уважаемого, а многими даже и почитаемого веркома Гумо.
– Я не понимаю… – начал было ГПКомпьютер-щик.
– Что ж тут понимать? Три дня – это не просто несерьезно. Это – не побоюсь слова – преступно! Программа должна быть отработана до мелочей, тридцать раз проверена – и военными, и другими, обязательно нашей Службой – и только тогда введена в ГПК. Наша Служба, со своей стороны, готова принять в разработке программы самое деятельное участие, потому что именно мы обладаем наибольшим объемом нужной информации. Не забудьте, что это наши силы, десант ОСС, овладели туннелем и охраняют его по сей день. Так что мы весьма заинтересованы в максимально эффективном использовании выгод возникшего положения! Две недели – вот реальный срок; это не с потолка взято – перед тем как ехать сюда, я проконсультировался с нашими программистами, и единое мнение выглядит именно так: если мы хотим застраховаться от любых ошибок – две недели, и ни днем меньше!
После столь горячего и убедительного выступления возникла некоторая пауза, длившаяся, пока Вершитель Мору не проговорил:
– Надо думать, свое мнение имеется и у Института Прогнозирования?
Верком Сидо, мы знаем, что вы любите помолчать. Но на сей раз у вас наверняка есть что сказать, не так ли?
– Есть, Вершитель, – подтвердил Сидо. – У нас есть мнение. Однако не уверен, что у меня есть, что сказать.
– Очередной ваш парадокс? Но мы ждем.
– Ну, коли так… Наше мнение таково: программы не разрабатывать и, следовательно, в машину ее не вводить.
Кажется, тут растерялся даже обычно невозмутимый Вершитель. Верком же Гумо только покрутил пальцем у виска.
– То есть… вообще никак не использовать занятый нами туннель?
– Вот этого я не говорил. Я совершенно согласен с Гумо: необходимо прежде выяснить, оценить и взвесить великое множество обстоятельств. Начиная с истории самого туннеля – кто, когда, какими средствами его создал, с какой целью, может даже – с чьей помощью; кроме того, не является ли вся эта история с его обнаружением очень неглупой провокацией, приглашением войти или хотя бы сосредоточить основные силы на клине Ком Сот, и когда это будет сделано, ударить из тех самых ущелий, где сейчас царит благодатная тишина. Я бы не взялся с ходу решать систему уравнений с таким количеством неизвестных. Если же мы начнем готовить программу сейчас – ее все равно придется потом не раз и не два переделывать; к чему лишняя работа? Вот мнение нашего Института.