Заветное желание
Шрифт:
Кайл не прикасался к ней, но Трейси чувствовала, как магнетизм его личности окутывает ее, втягивает в свое поле. Трейси начала дрожать.
– Предлагаю такую программу: сначала мы идем на ланч в одно симпатичное местечко, – тихо продолжал он, – затем – купаться на реку, а потом обедаем у меня дома.
– Кайл…
Он опередил ее возражения.
– Как друзья, Трейси, если вы этого хотите. – Он смотрел на нее непроницаемым взглядом. – Вы же не станете спорить, что вам сейчас не помешает друг?
Одно дело – некий друг вообще, и совсем
– Мама, можно, Кайл останется на ланч? Ну, пожалуйста!
Трейси колебалась всего несколько мгновений, но этого оказалось достаточно, чтобы Кайл почувствовал ее нерешительность и со свойственной ему безжалостностью решил извлечь из этого выгоду.
– Предлагаю другой вариант. Сначала мы едем на ланч, потом катаемся по реке на лодке – как тебе это понравится? А потом, если ты будешь очень хорошо себя вести…
– Что, что? – Санни запрыгала на месте от нетерпения.
– Если ты будешь очень хорошо себя вести, я, так и быть, покажу тебе свой дом. Я живу там вместе с Цезарем и Задирой.
– Кто такие Цезарь и Задира? – спросила Санни.
– Мои собаки, огромные собаки.
– Они кусаются?
– Они не умеют кусаться, – ответил Кайл с самым серьезным видом, – они умеют только облизывать.
– Таких собак я люблю, – так же серьезно заявила Санни.
Трейси беспомощно смотрела то на дочь, то на Кайла. Он обернулся к ней:
– Идите переодевайтесь, я подожду.
Несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу, сердце Трейси готово было выпрыгнуть из груди. Все-таки Кайл – загадка для нее. Всякий раз, когда ей кажется, что она его разгадала, он удивляет ее чем-нибудь еще. Но если Пол преподносил ей только неприятные сюрпризы, все, что она узнавала о Кайле, заставляет ее любить его еще сильнее.
Думать в этом направлении дальше становилось слишком опасным, и Трейси протянула руку дочери.
– Пойдем, Санни, приведем себя в порядок.
Это был удивительный уик-энд, первый в череде таких же прекрасных, последовавших за ним. Кайл с самого начала взял верный тон в общении с Санни – не слишком строгий, но и не слишком снисходительный.
Девочке очень понравились огромные добрые собаки, а в кошек и котов она просто влюбилась. Агата обращалась с ней, как добрая бабушка с внучкой. Кайл показал себя образцовым хозяином – гостеприимным, непринужденным, внимательным, а его поцелуи – чисто дружеские поцелуи, заверяла себя Трейси – не таили в себе никакой угрозы.
После первой проведенной вместе субботы Трейси пыталась отклонять следующие приглашения Кайла, но он самоуверенно игнорировал ее возражения. В одном только Трейси удалось настоять на своем: они с Санни ни разу не остались у него ночевать. При мысли о возможности проснуться утром в доме Кайла Трейси становилось неловко. Впрочем, это было не единственное, что вызывало у нее чувство неловкости. Но она не переставала твердить себе: Кайл точно знает, на что может рассчитывать, а на что – нет, она ясно дала ему это понять.
В целом то было чудесное лето, вот только под поверхностью бурлили скрытые подводные течения, и Трейси нередко просыпалась среди ночи в холодном поту. А в сентябре одно за другим, с интервалом в несколько часов произошли два события, разрушившие хрупкое равновесие существования Трейси. События эти подействовали на нее тем сильнее, что им предшествовал один из самых приятных уик-эндов.
В пятницу вечером Хэзел позвонила из Канады и сообщила, что Гордон объявился у нее на пороге с обручальным кольцом в руке.
– Трейси, он понял, что не может без меня жить. Мой отъезд заставил его призадуматься, и он вдруг понял, что если не предпримет решительный шаг, то потеряет меня навсегда.
– Хэзел, я очень рада за тебя, – искренне порадовалась Трейси.
– Он хочет, чтобы мы поженились как можно скорее. Он так изменился! Представь, он даже заговорил о детях! – Хэзел говорила столь возбужденно, что трубка едва не вибрировала в руке у Трейси.
– Если кто и заслуживает счастья, так это ты.
– Мне кажется, Гордон сначала ожидал, что я не выдержу и стану названивать ему из Канады. Но я не звонила, и он понял, что я не шучу. Мне нужно было уехать, чтобы он осознал, как сильно я ему нужна. В конце сентября, мы прилетим в Англию вместе.
Весь уик-энд Трейси находилась под впечатлением от этой новости. А понедельник начался отвратительно. Для начала куда-то запропастилась одна из туфелек, в которых Санни ходила в детсад. Потом стакан с молоком сам по себе – если верить Санни – спрыгнул с кухонного стола и упал на пол. Затем Трейси никак не могла найти ключи от машины. В конце концов, они нашлись – почему-то под подушкой, – но Трейси к тому времени опаздывала на работу уже на полчаса. В обычный день это было бы не так страшно. Но в этот понедельник, как назло, у Кайла в девять часов начинались важные переговоры.
С тех пор как они с Кайлом стали проводить вместе выходные, Трейси стала особенно ревностно исполнять все свои служебные обязанности. Меньше всего на свете она хотела, чтобы он подумал, будто она злоупотребляет их отношениями – Трейси все еще было трудно называть их дружбой даже в мыслях. Дружба – это нечто приятное, легкое, предсказуемое и безвредное, ни одно из этих слов не вязалось с образом Кайла. Рядом с ним Трейси постоянно была как на иголках, замечала малейшее изменение его тона, указывавшего на смену настроения, не переставала восхищаться его острым, живым умом. Совместные уик-энды позволяли ей наблюдать Кайла и с другой стороны, более личной, и этот обольстительный образ был куда опаснее образа сурового бизнесмена, каким он представал на работе.