Заветы древних. Воля и разум
Шрифт:
Для нашей связи с отцом даже активатор был не нужен, родная кровь работала лучше любых заклинаний. Чистая сила. Главное, чтобы я не отвлекла папу от чего-нибудь очень важного. И мне повезло. Через пару мгновений в зеркале появилось отражение отца. Как всегда очень уставшего и невыспавшегося. Круги под глазами стали еще больше. Седых волос прибавилось.
– Привет, пап. Не отвлекаю?
– Привет. Нет, конечно. У меня сейчас обед, ты как раз вовремя.
Вот я тетеря, совсем забыла про разницу часовых поясов.
Изображение отца было смазанным.
– Папа,
Вопрос вполне закономерный в этой ситуации.
– Нет. Ты не поверишь, по подносу с едой говорю. Чистая полированная нержавейка.
Я рассмеялась. Все же папа очень сильный волшебник, и ему все равно, какая поверхность перед ним. Лишь бы отражение было.
– Как ты там? – спросил он.
– Неплохо. Добрались хорошо. Но с приключениями.
– Добрались? Ты там не одна, что ли?
Теперь историю с ошибочным вызовом и раздвоенной заявкой на практику пришлось пересказывать еще и папе. Он слушал внимательно, временами уточняя какие-то мелочи. Мой папа – мудрый человек, многое повидал в этой жизни, поэтому лукавить или недоговаривать я не собиралась, себе дороже выйдет. К его советам я всегда старалась прислушиваться. С высоты опыта всегда виднее то, что никогда не увижу я с точки моего двадцатилетнего возраста.
– Вообще-то, странно, – подвел итог отец. – Сама знаешь, не принято магами разбрасываться на гражданские должности. И меня удивляет как минимум равнодушие твоего деканата по этому поводу. Ты им уже сообщила?
– Думаю, не стоит этого делать. Еще отзовут обратно. И тогда практику придется проходить где-то еще. Я только на дорогу обратно потеряю неделю. Лучше здесь месяц отработать. Тем более что начальник у меня адекватный, пообещал хорошую характеристику.
– Лисса, ты помнишь, о чем мы говорили? – намекнул на давнишний разговор отец. – Может быть, не стоит сильно напрягаться ради оценки.
Удивительно слышать от родителя совет учиться похуже и завалить практику. Вообще, после этой фразы папа заметно напрягся. На лице читалось беспокойство за меня. В такие моменты сразу становилось понятно, что он уже далеко не молод.
В детстве он всегда казался мне оплотом стабильности и спокойствия – молодой, сильный, нерушимый. Но сейчас, взрослея, я стала замечать и седину, пробивавшуюся в его темных волосах, и взгляд усталых глаз, и множество морщин на лице. Возраст и нервы начинали брать своё.
– Может, и не стоит, – согласилась я. – Как там мама?
– Вчера общались по телефону, ты же знаешь, у меня нет возможности съездить домой, – словно оправдываясь, сказал он. – Она очень переживает за тебя. Просит тепло одеваться и не прыгать по горам в поисках приключений.
– Ах-ах, я что, в городе так часто в поисках приключений прыгала? – усмехнулась я. – Вот в чем-чем, а в этом занятии меня еще никто не обвинял.
– Она волнуется, и этим все сказано. Ты ребенок самостоятельный, подкованный, закаленный, стрессоустойчивый, но мать есть мать. Так что от себя тоже попрошу: не влипай ни в какие истории.
Можно подумать, я собираюсь.
– Папа, я честно обещаю вести себя ответственно. Тем более меня здесь приютила очень хорошая женщина. Она довольно строгая. Так что стоять на голове мне точно не позволят. Кстати, я хотела с тобой посоветоваться. – Настало время задать главный вопрос. – Чем можно отблагодарить человека, у которого, наверное, все есть?
– Ну ты, дочь, спросила. В сказках задания легче. Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что. Ты хоть расскажи мне об этом человеке. А я подумаю.
Вот как кратенько рассказать папе о бабе Матрене? Про таких можно пятитомники, в тысячу страниц каждый, писать. Ну вот кто она? Боевая по характеру женщина с несчастной судьбой, пережившая дочку и внучку? Ведьма-травница, которой некому передать знания, потому что у нее из родных остался только правнук? И тот, мало того что холостой, так еще и с почками больными.
– Стоп! – остановил меня папа. – Поподробнее про почки.
– Вообще, я точного диагноза не знаю. Матрена Ивановна сказала, что наследственная болезнь от отца. Недостаточность, кажется. Она его травами какими-то поит. На том и держится. А к врачу, как я поняла, он либо сам идти не хочет, либо возможностей нет финансовых.
– О боги, вот она, великая сила самолечения. Какие травы с таким диагнозом? Ему срочно надо лечиться, я вообще удивлен такой беспечности.
– И что ты предлагаешь?
– Узнаю насчет бесплатных мест в нашей клинике. Руководство вполне может пойти на такой шаг. Взять обычного человека из глубинки. Они любят рекламу подобного рода. А дальше портал провесим, ты и твоя бабушка Матрена поможете с наведением. Только не обещай пока ничего. Не давай ложной надежды. Как только у меня будет точный ответ, я с тобой сразу свяжусь.
– Спасибо! – У меня замечательный отец. Вот бы все получилось. Очень хотелось мне помочь и Сергею Павловичу, и Матрене. И тут я вспомнила про еще одного человека. – Папа, ты можешь сделать еще одно доброе дело?
На меня вопросительно посмотрели.
– Даша – девушка, которая приехала на практику вместе со мной. Она в одном из разговоров упомянула о матери с раком мозга…
– Лиса, ты же знаешь, я не могу помочь всем. Очень хочу, но… – развел руками папа.
– Подожди, я не договорила. Эта Даша, она какая-то странная. Находясь рядом с ней, я чувствую неправильность, она либо врет мне, либо недоговаривает. У тебя же много друзей, ты много кому помог. Можешь узнать о ней побольше? Просто я вообще не уверена, что вся ее история – правда.
– Кажется, ты заразилась от меня паранойей, – поставили мне диагноз. – Но чтобы тебе было спокойнее, постараюсь все узнать.
– Ты лучший!
– Это то немногое, что я могу сделать для тебя на таком расстоянии.
– Пап, спасибо тебе еще раз. – И тут мой взгляд упал на часы. – Вот черт! Папа, я опаздываю на практику! Заболталась совсем.
Минутная стрелка показывала без десяти минут девять. А еще полдеревни надо пробежать до здания администрации. Опоздать в первый день – это сильное начало!