Заветы жизни. Из жизни и учения архимандрита Епифания Феодоропулоса
Шрифт:
В 1956 году приснопамятным митрополитом Этолийским и Акарнанийским Иерофеем он был рукоположен во диакона. В том же году была издана его первая книга по апологетике «Священное Писание и лукавые духи». С 1956 по 1961 год, уже в сане диакона, отец Епифаний жил в Каламе, занимаясь, главным образом, изучением творений отцов Церкви. В 1961 году блаженнейшим митрополитом Елевферопольским Амвросием, с которым у отца Епифания были очень близкие духовные связи, он был рукоположен во пресвитера.
Все двадцать восемь лет своего священнического служения основным занятием, которому он всецело посвятил себя, было совершение Таинства Исповеди в храме Трех Святителей в Афинах. Глубоко сознавая,
Неся послушание духовника и окормляя десятки тысяч душ, отец Епифаний успевал заниматься и писательской деятельностью. Его перу принадлежат многочисленные статьи в различных церковных периодических изданиях. Он является автором двадцати двух книг, многие из которых неоднократно переиздавались.
Любовь к Церкви, стремление сохранить ее богоданные установления, неукоснительная преданность святым канонам часто подталкивали отца Епифания к тому, чтобы, оставив безвестность, возвысить свой голос в защиту православной веры, жизни по евангельским заповедям, канонических норм и прав Церкви. Его исследования, статьи, отзывы, доклады и письма, посвященные самым актуальным вопросам церковной жизни, — настоящий памятник современного церковного проповедничества. Они свидетельствуют о глубине богословского понимания, апостольских воззрениях, святоотеческом духе и цельности церковного сознания их автора.
Епископы, игумены, иеромонахи, приходские священники, монахи, миряне с доверием обращались к Старцу, дабы услышать его мнение по поводу самых разных, часто весьма тонких, вопросов. Здравые суждения батюшки всегда оставляли большое впечатление, помогая в преодолении сложнейших ситуаций и в решении проблем, которые с первого взгляда казались совершенно неразрешимыми. Неоднократно ему предлагали занять архиерейскую кафедру. Но, желая оставаться в неизвестности и скромно продолжать свое служение Церкви на том пути, который считал наиболее приемлемым для своего характера и своих убеждений, отец Епифаний неизменно отказывался от этих предложений.
В 1976 году, побуждаемый своими духовными чадами и при их содействии, батюшка основал мужской исихастирий (монастырь или келья особого типа) Благодатной Богородицы. Возведение монастырских построек и налаживание духовной жизни братства и стали главной заботой блаженного Старца в последние годы его жизни.
Отец Епифаний, будучи хрупкого телосложения, часто болел. В 1982 году у него был обнаружен рак желудка и сделана первая операция. В 1988 году он перенес вторую операцию, но здоровье ухудшалось. Верный раб Божий с поразительным терпением и непрестанным славословием Пресвятого имени Божия мужественно переносил боль. Видя, что его земная жизнь приближается к завершению, спокойный и умиротворенный, отец Епифаний давал указания касательно дальнейшей судьбы исихастирия. Говоря о близкой смерти, он подробно рассматривал все детали своего погребения.
Скончался батюшка 10 ноября 1989 года. На следующий день в афинском храме Божией Матери «Хрисоспилиотисы» совершилось отпевание, а затем похороны в исихастирии. На могиле отца Епифания по его собственному желанию были начертаны следующие слова святого апостола Павла: «Христос Иисус пришел в мир грешников спасти, от них же первый есмь аз» (1 Тим. 1, 15).
ИЗ ЖИЗНИ ОТЦА ЕПИФАНИЯ
МИРЯНИН
«Неужели я потерял Рай?»
Очень часто, когда будущий батюшка был еще совсем маленьким, тетя Александра брала его с собой на работу и, чтобы он не мешал, усаживала на стул.
— Этеокли, — говорила она ему, — не качайся, чтобы Боженька тебя любил.
Тот какое-то время оставался неподвижным, но потом начинал чувствовать, что больше так высидеть не в силах.
— Ты должен сидеть тихонько, — говорила тетя, — чтобы Христос тебя забрал в Рай.
— Я сейчас немного качнулся, неужели я потерял Рай? — взволнованно спросил малыш.
— Еще немного, и можешь потерять его, — ответила она. — Будь очень внимателен.
Так мало–помалу Этеоклис приучался любить Рай.
Духовные корни
Батюшка говорил нам:
— Аскетическое благочестие простого народа, которое я видел, живя рядом с бабушкой, с тетей Александрой, и очень прочные монашеские традиции Мессинии дали мне глубоко православное воспитание. С детских лет каждый вечер при свете керосиновой лампы или луны, так как во время оккупации нельзя было включать свет, я читал Повечерие.
Помню следующий случай: четырехлетним ребенком родители взяли меня на службу в один из близлежащих монастырей. По дороге я надкусил сорванную травинку, и весь рот у меня наполнился горечью. Как только мы пришли в монастырь, я побежал к крану сполоснуть рот. Один монах заметил это и подозвал меня к себе:
— Что ты там делаешь?
— Я сполоснул рот, потому что чувствовал горечь.
— Будь внимателен, теперь тебе нельзя брать антидор, — твердо сказал монах.
Так глубоко аскетична была в то время жизнь простых монахов, простых людей. Это оказало на меня очень большое влияние.
Батюшка часто говорил:
— Своим становлением я обязан, во–первых, Богу, а во–вторых, тете Александре.
Он хотел убеждать
Когда Этеоклис был маленький, — рассказывала нам тетя Александра, — он молился такими словами:
— Христе мой, дай мне силы убеждать людей веровать Тебе и идти за Тобой, а хороший голос, чтобы петь, мне не нужен!
Любовь к рясе
Тетя Александра однажды сказала своему знакомому о батюшке:
— Я недоумеваю, почему этот человек не родился прямо в рясе?
Как-то мы спросили батюшку:
— Геронда, что Вы будете делать, если Церковь примет решение упразднить ношение рясы?
Он ответил:
— Уйду в затвор.
План посещения церкви
Однажды, когда Этеоклис был маленьким и еще не ходил в школу, он узнал, что на следующий день его тетушки собираются на Божественную литургию в храм, находящийся недалеко от села. Еще с вечера малыш начал упрашивать взять его с собой. Тетушки пообещали, но он, догадавшись, что они хотят, как это уже не раз бывало, пойти без него, составил свой план.
Утром его будит возмущенная тетушка и говорит:
— Этеокли, мы не можем найти наши туфли, ты их спрятал?