Завидные жёны

Финова Ева

Упираться не стала, а лишь поправила немного.

– Во всяком случае, это не любовь, пока ещё не она.

– И ты поэтому хочешь всё прекратить, чтобы не усугублять?

Мудрая женщина видела меня насквозь.

– И это тоже.

Тишина в комнате наступила в следующий миг. Слышны были шорохи в коридоре, приглушённые шаги снизу, а мы обе молчали.

Ильжана первая вновь заговорила после небольшой паузы:

– Витони тоже не бесчувственный сухарь, поверь мне. Он привязан к тебе не меньше твоего.

– Не верю! – честно выпалила я.

– О, а

зря. Всё то время, пока ты его избегала, он места себе не находил. Даже спрашивал моего совета, как с тобой поговорить. Мне кажется, он чувствовал твой страх и боялся именно этого. Что ты откажешься от свадьбы.

– Он побоялся казаться всем не джентльменом.

– Это напускное, – графиня словно отмахнулась от моих слов, – мужчины иначе выражают свои чувства, чем женщины. Для них слова имеют меньшее значение, нежели действия. Это мы привыкли обличать чувства в слова. Они предпочитают эмоции, взгляды, поступки.

Не знаю почему, но я не могла с ней спорить. Она словно лила бальзам на рану и находила мастерское оправдание тому или иному. Но сейчас на кону было моё сердце, и мне не хотелось принимать решение под давлением, поэтому честно во всём призналась:

– Прошу, не вынуждайте меня менять своё решение. Вы можете предложить множество оправданий поведению вашего сына, но я бы хотела сама всё обдумать.

– То есть твой отказ не окончательный? – умелая интриганка поймала меня на слове. – В таком случае позволь зайти к тебе позже и узнать результат?

Устало кивнула, не в силах отказать.

Ильжана наконец меня выпустила из объятий и величественно обернулась к двери, прежде чем добавить:

– Лично я всегда поступала по принципу: «Лучше сделать и, возможно, жалеть о содеянном, чем упустить свой шанс и горевать об утрате». И знаешь, я ни о чём не жалею. Но это ты и твоя жизнь, решать тебе.

Дверь закрылась за ней с тихим скрипом, а я призадумалась над её словами.

Глава 2

Гостиная поместья Гридж-Стоунов и в этот вечер не пустовала. Во многом благодаря значительным перестановкам в комнате, вынужденную замену ковров, штор и мебели в придачу, она являла собой крайне уютное местечко.

– Дорогой сын, – Ильжана восседала в кресле и смотрела на расстроенного Витони улыбчивым взглядом. – Я поговорила с Ларой.

Тот отвлёкся от созерцания темени за окном и повернулся к матери. Взгляд его был полон боли, а на лице сохранялось деланое спокойствие, однако кончики пальцев тряслись. Его распирало от непонятных чувств, в голове творилась настоящая сумятица. Он хотел и не хотел поговорить с невестой, которая ему отказала. Второй раз он получил отказ, и отчего-то этот новый опыт оказался намного болезненнее, чем предыдущий. Быть может, всему причина – память? Он уже успел забыть и похоронить в себе горечь от растоптанных чувств?

Но почему в этот раз, когда он сам стал виной чужой любви, его сердце было не на месте? Почему он чувствовал себя как в тот раз после отказа? И даже хуже.

– Ты слышишь меня?

– Да, матушка, – сказал он со вздохом и снова обернулся к окну, чтобы не выдать себя.

Нельзя давать повод опытной свахе препарировать свои чувства, иначе конца и края не будет советам с её стороны. Но он опоздал. Матушка уже всё поняла и сделала выводы.

– Решение неокончательное, – её слова прозвучали как гром среди ясного неба. – И видится мне, она передумает.

– Любимая, – отец страдальца приподнял брови, – давай не вмешиваться в чужие чувства?

– Я и не вмешиваюсь, – невинно проронила Ильжана. – Я лишь прояснила ситуацию, и Лара пообещала, что подумает. Позже можно будет зайти к ней и узнать её решение.

Надежда ослепляющим лучом пронеслась в голове Витони за долю секунды, он шумно выдохнул и обернулся, чтобы уточнить. Но тут до него дошло: наверняка матушка наобещала Ларе всякого и этот момент следует прояснить.

– Что ты ей сказала? – В его голосе послышался укор, но сейчас он не мог держать себя в руках. Ему нужно знать, чего ждать. Жизненно необходимо. – Неужели намекнула, что я её люблю?

– Нет, я этого не делала. – Лицо Ильжаны приняло строгое выражение. – Мне кажется, я плохо тебя учила, раз ты позволяешь себе вести со мной столь непочтительно. Упрекаешь. Ещё обвини во лжи и разбей мне сердце оскорблением.

– Прошу меня простить, я забылся.

Витони опустил взгляд и сцепил руки за спиной. Он почувствовал себя нашкодившим юнцом, что ещё более усугубило его моральное напряжение.

– Я не в себе, пойду пройдусь.

– Для начала тебе бы стоило переодеться, – улыбка вернулась на лицо матери, – ты красивый и умный, но иногда совершаешь сущие глупости. Кто, скажи мне, идёт выяснять отношения с девушкой в таком неприглядном виде? Чему я тебя учила? Манерам, такту и, конечно, почтительности к собеседнику, чтобы скорее расположить его к себе. А если ты выглядишь как пьянь, то и результата можно не ждать.

– Но Лара мне казалась не такой…

– Какой? – графиня многозначительно приподняла брови. – Да. Она воспринимает тебя и твоё поведение всерьёз, как бы ты ни выглядел, но это не отменяет атмосферы, которую ты создаёшь одним лишь внешним видом. Улыбчивому и обаятельному человеку при полном параде и во всеоружии сложно отказать.

– Я. Не хочу. Манипулировать. Её чувствами, – чеканил слова Витони с плохо скрываемым нетерпением. – Уж это точно не про меня!

Графиня усмехнулась. Её супруг сидел молча и недоумевал. А сын вернулся на прежнее место, но затем подскочил и позволил себе усесться на подоконник, как какой-то подросток.

– Лара не такая. Она живая и весёлая. И честно признаюсь, я бы отказался участвовать во всем этом фарсе, будь на её месте любая другая.

Ильжана перевела на Лайенхема торжествующий взгляд, а он со вздохом закатил глаза к потолку.

– Уже хорошо то, что ты выделяешь её из толпы и отдаёшь себе в этом отчёт, – графиня продолжила разговор, – но плохо, что ты движешься со скоростью черепахи, иной раз меняя направление.

– Вот уж не думал, что вас, матушка, будут забавлять мои душевные терзания.