Зависимость. Трилогия
Шрифт:
Опий-сырец
("ханка", "жмых", "опиуха") -- специально обработанный сок растений мака, используется как сырье для приготовления раствора ацетилированного опия. Вещество, напоминающее пластилин. Цвет -- от белого до коричневого. Продается небольшими кусочками шариками.
Метадон
– - сильный синтетический наркотик опийной группы. Продается в виде
Элоди несколько раз моргнула, прежде чем снова оглядеть комнату. Незаправленная кровать со светло-голубым покрывалом, нависшая над самым краем стопка журналов на столе, множество плакатов, покрывающих стены, как чешуя покрывает рыбу. Во многих местах один плакат находил на другой или же попросту был наклеен сверху. Со всех сторон на нее смотрели разрисованные краской лица и огромные зрачки, которые словно фиксировали каждое движение. Рядом с ее плечом послышалось шипение, и длинный тощий кот с одним расцарапанным ухом выбрался из груди одежды и спрыгнул на пол.
Ничего необычного. Все так, как и должно быть. Ей просто показалось. В этом совершенно точно виноваты те идиотские сны, что снятся почти каждый месяц. Мальчик и девочка...
Она резко тряхнула головой, и длинные волосы рассыпались по плечам. Боже, столько лет прошло, а она все еще не может успокоиться.
– Элоди, - послышался снизу голос Элис.
– К тебе пришла Кетрин.
– Сейчас спущусь.
Схватив со стула длинный вязанный жакет, девушка взяла рюкзак и спустилась вниз. Элис с тоской смотрела прямо перед собой, уперевшись локтями о край стола, перед ней стояла форма для кекса и миска с тестом. Кетрин застыла на пороге, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Ей было неуютно в длинном толстом плаще.
Элоди чмокнула Элис в щеку, прежде чем направиться к двери.
– Только вернитесь до наступления комендантского часа, - со вздохом проговорила мама.
Кетрин и Элоди переглянулись. Кетрин только чудом удалось подавить смешок.
– Да, мама. В одиннадцать ноль-ноль я здесь как штык.
Элис сказала что-то еще, но Элоди уже закрыла входную дверь. Зная, что мама наблюдает за ними через окно, девушки дошли до машины Кетрин и сели внутрь. Кетрин завела мотор, снимая машину с ручника.
– Боже, как она думает, куда мы ходим гулять по вечерам?
– усмехнулась Кетрин, левой рукой расстегивая пуговицы на пальто.
– В библиотеку? Как же жарко в этих дерьмовых шмотках.
Элоди сняла жакет и забросила его на заднее сидение. У Элис случился бы удар, увидь та, в чем ее семнадцатилетняя дочь вышла из дома. Юбка была такой длины, что Элоди нужно было постараться, чтобы, садясь, не показать всем свое нижнее белье. Через полупрозрачную кофточку просвечивался черный лифчик. Она подняла глаза, окинув взглядом прикид подруги. Выбор Кетрин сегодня остановился на коротком черном платье, не таком развратном, как одежда Элоди, но не менее вызывающем.
– Ты уверена, что все сработает на этот раз?
– спросила Кетрин, зажав губами сигарету. Щелкнуло колесико зажигалки.
Элоди вынула из пачки на панели сигарету и закурила.
– Должно сработать. Мне совсем не нравится в том баре.
Когда они добрались до места, уже стемнело. Это означало, что у них осталось два часа на поиски.
– Лейла и Рейчел уже здесь?
– Элоди пыталась найти их в толпе, но людей сегодня было не протолкнуться, и найти среди сотен фигур две нужные было почти нереально.
Кетрин достала из кармана телефон.
– Да, - ответила она примерно минуту спустя.
– Они ждут нас у черного входа.
Найти место для парковки даже в квартале от бара было немыслимо. Им пришлось идти до бара пешком почти десять минут. Глядя на высоченные шпильки Кетрин, Элоди порадовалась, что надела кеды.
– Все помнишь?
– спросила она на всякий случай.
– Обижаешь, подруга. Конечно, я все помню.
Как только стемнело, на улице похолодало. У Элоди замерзли ноги, но она заставила себя идти ровно. Проталкиваясь мимо пьяных и обкуренных посетителей бара, они с Кетрин добрались, наконец, до черного входа. Из темноты к ним направились две фигуры. Лейла была крошечная и очень худая, зато Рейчел напоминала гренадера в юбке.
– Если что не так, сразу же смываемся, - вместо приветствия сказала Кетрин. Элоди всегда удивлялась ее умению командовать и подчинять себе всех вокруг.
– Сначала мы.
Лейла собрала волосы в хвост и раздраженно сказала:
– Да, да, да. Все как обычно. Я не дура, Кетрин. Но лучше бы вам поторопиться, а то холод здесь просто собачий.
Кетрин окинула ее оценивающим взглядом:
– Нужно было одеться потеплее, шлюшка.
Все, включая Лейлу, засмеялись.
Элоди открыла дверь и вошла первой. Ее ноздри расширились, втянув запах алкоголя и легкий, щекочущий аромат травки. Пока здесь было еще относительно спокойно. Одинокие пары влюбленных неловко переминались с ноги на ногу на площадке, у барной стойки засело несколько мужчин за сорок, зашедших в бар выпить после работы.
Схватив Элоди за руку, Кетрин зашипела ей на ухо:
– Ты уверена, что это то место?
Элоди сосредоточилась на мгновение, закрыв глаза. На секунду она перестала что-либо слышать, зато явно увидела на улице среди людей парня в толстовке. Все было сине-зеленым, словно кто-то вставил перед лампой светофильтр, но от его головы в разные стороны расходилось темно-красное свечение. Оттолкнув кого-то в сторону, он уверенной походкой пробивался ко входу. Давление в ее голове резко увеличилось, в ушах появился неприятный звон, а в следующий миг из носа хлынула кровь. Так случалось каждый раз, когда она задерживалась внутри слишком долго.
– Это здесь.
Взгляд Кетрин задержался на ее лице.
– Сходи в уборную. Тебе нужно умыться.
– Да, я сейчас.
Элоди плеснула в лицо холодной воды и смыла кровь. Хорошо хоть косметика не пострадала. Однажды у нее было такое сильное кровотечение, что кровь залила все лицо и одежду. Протянув руки вперед, она увидела, что они тряслись, как при болезни Паркинсона. Плохой знак, особенно когда тебе только шестнадцать. Внезапно она почувствовала, как картинка перед глазами закружилась, и ухватилась руками за край раковины. Все снова стало зеленым. Перед ней проносились какие-то странные размытые тени. Она знала, что это не призраки. Это вообще ни никто, ни ничто, просто эмоции собравшихся в зале.