Зависть
Шрифт:
Он мог не продолжать говорить, как вслух, так и про себя. Воспоминание оставалось нетронутым так долго, и Век надеялся, что оно предусмотрительно разложилось, пожалуй, принеся этим самым пользу здоровью. Но нет. Сцена, свидетелем которой он стал, до сих пор была затянута неоновыми тенями, будто паника и ужас, которые он чувствовал, смягчились и исказили все в мысленной фотографии, за исключением ее четкости.
— Я читала о твоем отце… изучала его в школе, — тихо произнесла Рэйли. — Но нигде не говорилось о…
— Мне было семнадцать, я был несовершеннолетним, мама носила другую фамилию, поэтому ты бы об этом и не узнала. Забавно, именно тогда
— Господи, мне так жаль.
Век замолчал, но ненадолго.
— Я не часто его видел. А когда он приходил домой, мама исчезала с ним. Она не могла им насытиться… он был ее любимым наркотиком, единственной значимой вещью, единственным, о чем она думала. Сейчас я чертовски уверен, что он провоцировал ее безумство, и обычно это меня раздражало… но потом я понял, что он такое и что у нее не было шанса. А насчет его точки зрения? Думаю, все это веселило его, но, очевидно, спустя какое-то время игра ему наскучила.
И на этом Век просто выдохся, как спринтер, который не в силах бежать дистанцию.
— В общем, именно поэтому мы никогда не будем ужинать в доме моих родителей.
Неубедительная попытка пошутить. Никто не засмеялся.
Докурив сигарету, Век потушил ее о подошву туфля… и только сейчас заметил, что его обувь не переживет эту грязевую ванну. Рэйли же, с другой стороны, умудрилась где-то раздобыть пару туристических ботинок.
Так в ее духе. Она всегда была готова…
Когда он поднял взгляд, она стояла прямо перед ним. Ее щеки порозовели от ветра и напряжения, а глаза сияли теплотой, исходившей от сердца не просто доброго, но и открытого. Выбившиеся из хвоста локоны образовывали красноватый ореол, а ее парфюм, шампунь или что бы там ни было напоминали ему о лете… нормальном лете, а не о том последнем, что он провел, будучи «ребенком».
А затем она подошла к нему вплотную, обернула вокруг него руки и просто прижала к себе.
До него не сразу дошло, что происходит, поскольку этого он ожидал в последнюю очередь. Но потом он обнял ее в ответ.
Одному Богу известно, сколько они так стояли.
— Я не привык встречаться, — хрипло сказал он.
— С коллегами? — Рэйли отстранилась и посмотрела на него.
— Вообще ни с кем. — Век пригладил ее волосы рукой. — И ты слишком хороша для меня.
Наступила небольшая пауза, после которой она слегка улыбнулась:
— Так, значит, диван остается предпочтительным местом, да.
— Зови меня Казановой.
— Что мне с тобой делать, — прошептала она, будто говорила сама с собой.
— Честно? Не знаю. Будь я твоим другом, то посоветовал бы бежать к выходу, не идти к нему.
— Они — не ты, знаешь, — сказала она. — Родители тебя не определяют.
— Не уверен. Она была без ума от психопата. Он — демон в привлекательной маске. И тут появляется ребенок в коляске. Давай признаем, до сих пор смыслом моей жизни было избежать прошлое, растрачивая впустую настоящее и отказываясь думать о будущем… потому что я ужасно боюсь, что ношу не только имя отца.
Рэйли покачала головой.
— Послушай, я всегда боялась, что родившая меня женщина вернется и заберет меня. Я очень долго была твердо уверена, что если она захочет меня вернуть, то всех официальных документов, оформленных отцом,
Снова повисла долгая тишина.
И Век нарушил ее:
— Забудь, что я сказал раньше. Думаю, я влюбляюсь в тебя. Прямо здесь. И прямо сейчас.
Глава 29
Стоя неподалеку от Рэйли и Века, Джим слился со скалой и отчаянно пытался не подслушать каждое сказанное ими слово. И когда они приблизились друг к другу, он отвернулся.
В невидимости имелись свои преимущества, но к вуайеризму он был отнюдь не склонен.
И Джим был недоволен этой задержкой, вызванной всплеском эмоций. Они искали его Сисси… а шуры-муры могут подождать до тех пор, пока они не найдут ее или не узнают, что в указанном месте ничего нет.
Сойдя с камня, на котором стоял, Джим оказался в луже, грязная вода забрызгала брюки и ботинки, но не издала никакого звука, благодаря небольшому защитному полю, которым он окружил себя. Дьявол, этот карьер напоминал нечто из старых эпизодов «Звездного пути» [107] , только без красных рубашек и транспортеров…
Внезапно тепло окатило одну сторону его лица, и это ощущение заставило поднять голову и посмотреть вправо. На него лился луч солнечного света, падая на висок и подбородок.
107
Звездный путь — научно-фантастический телевизионный сериал, действие которого разворачивается во второй половине XXIII века (2264–2269) и повествует о пятилетней исследовательской миссии звездолёта Звёздного флота Объединённой федерации планет «Энтерпрайз» под командованием капитана Джеймса Тиберия Кирка. На протяжении трёх сезонов экипаж этого звездолёта бороздил просторы Млечного пути, встречался с новыми цивилизациями, занимался исследованиями и дипломатическими вопросами.
Какого черта, подумал Джим, осознав, что свет шел из неверного направления.
Нахмурившись, он сделал шаг назад, развернулся и пошел по лимонно-желтой тропинке… которая привела к пещере, находившейся позади него.
Внутри ее темных глубин что-то сверкнуло.
— Вот, дерьмо, — прошептал Джим, когда предчувствие окатило его словно холодный дождь.
Взяв себя в руки, он зашел в пещеру через неровный вход. Отходить в сторону не пришлось — свет проходил прямо сквозь него, словно Джима здесь вообще не было.
Проем был довольно большим, около шести футов в высоту, может три в длину, но дорожка почти сразу сворачивала, и возникал вопрос: от чего отражались лучи?
Джим прошел дальше, солнечный свет не покидал его, заставляя подумать о Псе, тихом и отрадном товарище. И он не переставал размышлять о том, как луч смог завернуть за угол, или почему тот, вроде бы, направляет его…
— Боже… Милостивый… — Ему пришлось ухватиться за камень, чтобы не упасть, глядя на то, что свет выделял из темноты: около наклонной стены, завернутое в жесткий брезент, лежало тело.