Завороженная

Фэйзер Джейн

– Ты ведь меня не осуждаешь, верно? – сказала Ливия, ощутив в нем перемену. – Ты ведь не ханжа, князь Проков. – Она посмотрела Александру в лицо. – Или ты ханжа, но очень умело маскируешься?

Александр покачал головой:

– Нет, я не ханжа. Будь я ханжой, не женился бы на тебе. Впрочем, должен признать, что не мечтал жениться на распутной девчонке. Но теперь не жалею об этом.

Ливия шаловливо принялась бить его кулачками в грудь.

– Пошли на диван, давай вместе посмотрим эти книжки. – Вывернувшись из его объятий, она сгребла книги в охапку и села на диван. – Давай же, присядь со мной.

Александр повиновался. Он тихо присвистнул, когда они стали вместе переворачивать страницы. Картинки были весьма фривольными, но выполнены с большим мастерством и очень возбуждали. Ливия искоса посмотрела на него, и он заметил, как внезапно отяжелели ее веки и в глазах появился томный влажный блеск.

– Думаешь, такое возможно? – Она облизнула губы и уставилась на цветную иллюстрацию. – Мне кажется, это больно.

– Нет, – сказал он, – не думаю. Не хотите попробовать, мадам?

Она кивнула, и он пошел к двери, чтобы повернуть в ней ключ.

– Не знаю, получилось у нас или нет, – выдохнула Ливия полчаса спустя, лежа на полу с раскинутыми в разные стороны руками и ногами.

– Могло бы получиться лучше, если бы тебе не было так смешно, – сказал Александр, массируя ее заломленные руки. – Необычайно сложно заниматься любовью с женщиной, у которой все тело дрожит от смеха. Закон жизни, о котором тебе, видно, ничего не было известно.

– Прости, – сказала она, целуя его в губы. – Но мне было так щекотно. Думаешь, тетя София с кем-нибудь это проделывала?

Только не с его отцом, подумал Александр, и при этой мысли веселье его исчезло.

– Интересно, сколько у нее было любовников. – Ливия потянулась на ковре, уронив руку на обнаженное бедро. – Не может быть, чтобы она всю жизнь прожила синим чулком. Если бы я могла набраться храбрости и расспросить Моркомба… или близнецов. Но они молчат, словно воды в рот набрали, когда спрашиваешь их о прошлом.

– То была другая эпоха. – Александр быстро поднялся. – Я не могу весь день прохлаждаться с тобой, Ливия. – Он начал одеваться.

– А что еще тебе делать?

– Я жду гостей, – сказал он, собирая книги. – Давай одевайся.

– Что-то не так, Алекс? – Она начала одеваться.

– Нет, все в порядке. – Алекс стоял на стремянке, укладывая книги на верхнюю полку. – С чего бы что-то было не так?

– Вот ты и расскажи, с чего бы, – предложила Ливия, застегивая пуговицы на лифе.

Раздался стук дверного кольца.

– Мои гости, – бросил Алекс. И спустился со стремянки. – Девочка моя, ты застегнулась не на те пуговицы. – Александр быстро застегнул ей платье. – Любой, взглянув на тебя, сразу догадался бы, чем ты только что занималась.

– Ты тоже этим занимался, – напомнила ему Ливия, сунув ноги в тапочки, а чулки зажав в руках. – Мне жаль, что тебе так стыдно за меня, Алекс. Я выйду через сад, и твои гости меня не увидят. – Она даже не делала попыток скрыть свое раздражение. Он вел себя так, словно они не были мужем и женой.

– Так, наверное, будет лучше всего, – сказал он, направился к двери и повернул ключ. – Не думаю, что тебе стоит показываться людям на глаза с чулками в руках. – Взгляд его снова стал теплым и голос нежным, но Ливию это не успокоило.

Она покачала головой и поспешила к застекленной двери на террасу.

– Не беспокойся. Я ухожу. Желаю тебе приятно провести время с гостями. – С этими словами Ливия открыла дверь и выскользнула на террасу, на холод.

Алекс хотел последовать за ней, но тут в дверь библиотеки постучал Борис.

– Посетители, ваша светлость, – доложил он. – Господин Спирин и господин Федоровский.

– Да, да, – раздраженно сказал Александр. А ведь он никогда раньше не выдавал голосом своего раздражения, если это не входило в его планы. – Я ждал гостей. – Он прошел мимо Бориса, протягивая руку навстречу гостям. – Заходите, господа.

Ливия вошла в дом со стороны кухни и поднялась наверх, в свою спальню. Ей было не по себе. С Алексом время от времени происходило что-то похожее. За те два месяца, что они провели в Лондоне, это случалось уже не раз. Ни с того ни с сего у него вдруг портилось настроение. Ливия старалась не придавать этому значения, но сегодня впервые это произошло в момент интимной близости.

Может, виной тому те гости, которых он ждал? По каким-то ему одному известным причинам он никогда не приглашал в библиотеку жену, когда к нему приходили с визитом его соотечественники. Кстати, тогда, у Бонема, несколько месяцев назад, их уже представляли друг другу. Случайно столкнувшись в холле, Спирин и Федоровский всегда вежливо кланялись ей, но и они, и ее муж вели себя так, словно то была случайная встреча на каком-то балу или в опере, но не в ее собственном доме. И после одного случая, когда у Александра был тот похожий на бандита русский, Ливия, будучи уверена в том, что Александр один, всегда стучалась, прежде чем получить разрешение войти. И никогда не заходила в библиотеку, если у него бывали посетители.

Возможно, все дело в различиях культурной традиции ее страны и России. Кто знает, может, в России принято, чтобы жены были сами по себе, а друзья мужа – сами по себе, и сводить их вместе не полагалось. Но это правило, как ни странно, распространялось только на его, Александра, русских друзей. Он совершенно по-другому вел себя с англичанами и французами, вынужденными эмигрировать после революции из-за своих роялистских воззрений. Тогда он превращался в любезного, внимательного мужа, безупречного хозяина и столь же приятного гостя.

И вообще, муж ее представлял собой одну сплошную загадку. Но у Ливии не было ни малейшего желания сидеть дома и мучиться, подыскивая ключи к отгадке. Если он считает возможным жить своей жизнью, то она будет жить своей. Она решила наведаться к Нелл и Элли на Маунт-стрит. Уж они по достоинству оценят ее находки в библиотеке и посмеются всласть.

Ливия позвонила Этель и подошла к шкафу, чтобы выбрать наряд.

– Этель, спустись, пожалуйста, вниз и попроси Моркомба подогнать для меня коляску, – обратилась она к горничной, как только та появилась. – Джемми мог бы отвезти меня на Маунт-стрит. – Ливия достала из шкафа платье из муслина в полоску и стала расстегивать свой сильно помятый наряд.