Шрифт:
Ракитина Ника Дмитриевна
Завтрашний ветер. Незнакомка
Завтрашний ветер
1. Незнакомка
Сейда Нин
"Просыпайся… Ну, просыпайся… Почему ты дрожишь?" Капли падают, оставляя вмятины и круги на воде…
Вода на губах кажется горькой. Аррайда открывает глаза.
— Ну, ты и соня! Тебя даже вчерашний шторм не разбудил… Мы уже пришли в Морроувинд. Нас выпустят, это точно.
Лицо, что склонилось
— Вставай скорее, — вдруг заспешил красноглазый. — Стражник идет.
Девушка села в гамаке. Голова кружилась. Гамак раскачивался, как и щелястый пол под ногами. Аррайда рассмотрела свои бедра — холщовые короткие штаны с завязками под колено… Смуглые открытые по локоть руки (дрожащие пальцы с обкусанными ногтями)… Несколько свежих синяков на вытянутых в проход голенях и стоптанные башмаки… На правом большой палец выглядывает в дыру… Больше ей любоваться не разрешили — легионер толкнул в плечо:
— За мной! Живо!
И выругался под нос. Лицо у него было обычное, круглое, кожа светлая. Шлем с гребнем он держал под мышкой. Девушка метнула взгляд через плечо: оживший кошмар ей подмигнул. Аррайда споткнулась. Больно ударилась коленом о ступеньку деревянного трапа, уводящего к люку.
— Толкни, — подсказал легионер и выбранился снова. Высунув из люка голову, проследил, как пленница, пошатываясь, бредет к сходням, и отвернулся.
Похожий легионер ждал ее на трапе и поймал, когда Аррайда едва не свалилась в море. Усмехнулся.
— Тебя как звать?.. Ладно, Аррайда, иди за мной. Видишь, имперская канцелярия? Тебя кое о чем расспросят и выпустят.
— Ничего не помню.
Легионер пожал полными плечами. Его чешуйчатая кираса чуть позвякивала при ходьбе, шлем был сдвинут на затылок, пояс с мечом приотпущен — похоже, жилось стражникам сладко и начальство допекало не сильно. Аррайда бросила последний взгляд на тюремную лодку, что ее привезла — матросы разворачивали на единственной мачте квадратный парус — и подняла взгляд на башенки с коническими крышами, серебрящиеся на утреннем солнце. За башенками виднелись еще крыши: черепичные и тростниковые; фахверковые стены, выступающие вторые этажи. Вдоль соленого мелководья выстроились хижины и сараи, висели рыбачьи сети на кольях, вбитых в берег. Совсем как в Хаммерфелле. Сердце кольнуло, ноги стали заплетаться еще сильнее, хотя куда уж… Стражник несколько раз ловил Аррайду, чтобы не упала, и неприятно скалился. Наконец растворил калитку, за ней обитую железом дверь:
— Уф-ф… привел.
Высокий старик поднялся из кресла у заваленного свитками стола. У него было роскошное отороченное мехом одеяние, лицо доброго дедушки и седая бородка клинышком. Старик все время поглаживал ее, точно проверял, не отвалилась ли. Аррайда тихонько хмыкнула. "Добрый дедушка" жестом отправил легионера вон и пристально посмотрел на гостью, наклонив голову к плечу. Глаза у него были круглые, как у совы.
— Это Сейда Нин, а меня зовут Селус Эргала. Я задам тебе кое-какие вопросы. И оттого, насколько ты честно на них ответишь, зависит, выйдешь ли ты отсюда свободной или снова отправишься на каторгу.
Девушка поводила носком башмака по щели в половицах, пробормотала хмуро:
— У вас должны быть бумаги.
— Они у меня есть. Но я хотел бы услышать тебя.
Аррайда потерла лопатки: там невыносимо чесалось — крылья режутся, должно быть.
— Я ничего не помню.
— Говорят, на лодке ты вела себя странно. И раньше.
— Мне снились сны.
Старичок подался вперед:
— Какие?!
— Не помню.
— Совсем-совсем?
Девушка старательно наморщила лоб:
— Ну, что-то про лодку, и про карету. И тетка какая-то… говорила, что я избрана.
Селус дернул свою бородку так, будто хотел оторвать. Тут же сморщился и зарылся в бумаги на столе.
— Под каким знаком ты родилась?
— Башня.
— Интересно…
Девушка переступила с ноги на ногу и пожала плечами.
— Ты помнишь своих родителей?
Она помотала головой и тут же ухватилась за край стола, чтобы не упасть.
— А почему оказалась в тюрьме?
— Я была в тюрьме?
— Да, в Киродииле, — он вытер лицо кружевным платком. — Тебя привезли сюда и приказали отпустить. Личным указом императора.
— Не помню.
Селус стукнул ладонью по столу. Поднялась пыль.
— Хорошо, — хмуро сказал он, — ты свободна. Вот, это тебе, — он высыпал перед девушкой горку золотых. — Альдмер Арилль держит в деревне трактир и лавку со всякой всячиной. Купи, что приглянется. А затем, — старик потряс перед ней серым пакетом с печатями и громко чихнул, — доставишь вот это в Балмору. Спросишь в кабачке "Южная стена" Кая Косадеса, тебе подскажут.
— Угу, — буркнула Аррайда. — Еще что-нибудь?
Эргала сладко улыбнулся:
— Нет, ничего.
Аррайда долго бродила по запутанным коридорам имперской канцелярии в поисках выхода, никого не встретив по дороге. Еду и вино, недолго думая, она стащила с накрытого стола. Там же лежала записка, приколотая к столу ножом: "Хрикассар, не забудь! К завтрашнему утру этот кинжал должен быть острым, как коготь хаджита". Аррайда выдернула нож из столешницы и поскребла рукояткой в коротких волосах. Интересно, хаджит — это красноглазое чудовище с лодки? Но у того вроде не было когтей… Зевнув, девушка сунула нож за пояс. Подумала, что одежда нуждается в починке и стирке, да и самой вымыться не худо. Она спустилась по лестнице в подвал, покрутилась среди бочек, попинала деревянные ведра. Здесь было прохладно и сыро, пахло пробкой и пивом. В солнечных лучах, протянутых в продухи, плясала пыль. Вдоль стен стояли корзины и лежали мешки. Устроившись на них, Аррайда заснула, и ее никто не потревожил.
— Эй, здесь нельзя спать…
Аррайда резко села, хватаясь за нож.
— Ты кто? — голос прозвучал хрипло. Огонек в руке неизвестного мелко задрожал.
Давно стемнело, и все вокруг казалось опасным и зыбким. Отвратительно пахло свечным салом и плесенью.
— Я Ф-фаргот, босмер…
Прищурившись, девушка рассмотрела круглое лицо с залысинами и окладистой бородкой, две пухлые ладошки, цыплячью грудь и округлое брюшко. Одет Фаргот был в коричневое и зеленое, ненамного роскошнее самой Аррайды.