Завуч. Полигон

Вяч Павел

– Бунт? – опасно прищурился полковник, наблюдая за разделением отряда.

– Смена командования, – оскалился в ответ воздушник.

– Еще кто так думает? – полковник окинул взглядом уменьшившийся отряд.

Практически все лучники заняли позиции за троицей революционеров. Лишь два парня остались около полковника, в числе которых был спасший отряд от песчаной бури Сэнди.

– Ольха постоянно перегибала палку, но сегодня это было слишком неправильно, – отвечая на вопросительный взгляд Рима, ответил второй из оставшихся

на стороне полковника лучников. – Не знаю, что за игру вы затеяли, мужики, но я хочу вернуться домой без клейма предателя.

Сэнди молча кивнул, соглашаясь с товарищем.

– Подождите, – удивленно посмотрел на полковника Сахарок, – мы сейчас, что ли, друг с другом драться будем?

– И вправду, дети мои, не самая лучшая мысль, – подал голос отец Моррис, опуская зеркальное забрало шлема, – у нас больше шансов выбраться вместе.

– Заткнись, святоша, – прогрохотал Борх, полностью отошедший от недавнего испуга. – Вы свою задачу выполнили и больше не нужны. Спасибо, что нашли подземный форт Древних!

– Зря вы, ребят, – вздохнул Константин, заворачивая рукава. Аналитик посмотрел не на Борха с Римом и Роном, а на остальных стрелков. – Ладно эти трое из-за потери своей подружки психуют и на конфликт нарываются, а вы-то куда?

Лучники даже не пошевелились.

– Понятно, – еще раз вздохнул Константин, – вот что за пятно такое у вас… Значит не из-за подружки, да? Бросайте луки по-хорошему.

– Я слышал, что когда убиваешь «сундука», все вещи, которые у него есть, появляются на трупе, – гадко улыбнулся Рим.

Клирик мгновенно сместился влево, прикрывая щитом мэтра Раби. Борх же, расценив движение, как угрозу, мгновенно сорвал с плеча лук.

– Если они хотят от нас избавиться, то почему до сих пор не стреляют? – задумчиво протянул Константин. – Чего-то ждут?

– Ксур’да лан! – выдавил из себя стоявший за Борхом лучник, после чего из его носа и ушей хлынула черная кровь, а сам он, безжизненным кулем свалился на землю, как будто из него разом выдернули все кости. Но, судя по довольным взглядам Борха, Рима и Рона, его смерть не была напрасной.

«Дождались», – согласно подумал Андрей Николаевич и, опережая Борха, уже набравшего в легкие воздух, коротко бросил:

– Бой!

Глава 13

Интерлюдия I. Часть 3. Полковник и компания

Полковник взмахнул рукой, которая тут же окуталась золотистым сиянием, указывая на перебежчиков. События понеслись вскачь, а сердце наоборот замедлило свой перестук, замораживая вместе с собой и течение времени. Полковник словно воспарил над схваткой и одновременно увидел десятки деталей ожесточенной схватки.

– ТУК! – глухо звучит первый удар сердца.

Два крайних лучника-перебежчика подавились кинжалами, вошедшими им аккурат под подбородок…

…Константин

сделал отталкивающий жест рукой и светящиеся наконечники стрел тут же погасли…

…Сахарок могучим прыжком преодолел сразу половину расстояния до лучников…

…Рон и Рим выпустили каждый по стреле в здоровенного воина с двуручником…

…Лучники, стоящие на левом фланге, синхронно выпустили стрелы в «Сундука», который пытался спрятать свое пузо за клириком, и потянулись к колчанам за снарядами…

…Отец Моррис окутался белым свечением, ловя на щит сразу с пяток стрел, посланных в мэтра Раби…

…Предсказатель погоды, бросив на Сахарка пепельно-серый щит, прыгнул за валун, разумно расценив, что у него нет ни малейшего шанса против быстрых жал стрелков…

…Лид со своими бойцами, прикрывшись щитами и лязгая железом, молча, но быстро двинулись на лучников…

…Молчаливый Шарп, размазавшись в воздухе, отбил две стрелы, летящие полковнику в голову…

…Оливер медленно разводил ладони, не успевая метнуть огненное копье, стрела Борха летела точно в горло огненному магу…

…Сэнди и второй стрелок, оставшийся на стороне полковника, только тянулись за стрелами…

…Мэтр Раби, спрятавшийся за клириком, выхватил из-за пояса простенький деревянный жезл с большим изумрудом в навершии…

Изумруд ярко сверкнул и рассыпался искристой пылью, которая изумрудным облаком зависла в воздухе.

Начавшаяся схватка в представлении мэтра Раби, сносно владевшего магией пространства, превратилась в сцену восковых фигур. Он, в простонародье презрительно именуемый «сундуком», как никто другой знал о могуществе времени, и сейчас перед ним стоял выбор. Чем-то его контроль над временем был схож с полковничьим, но мэтр использовал заемную силу, заключенную в артефакт, и мог лишь выбирать одну вероятностную развилку из сотен.

И сейчас у него было ровно две секунды, для того, чтобы принять единственно-верное решение.

Две секунды растягиваются в вечность, проносясь слишком быстро, но и выбор непрост – Оливер или его собственная нога.

Хорошо заниматься самопожертвованием со стороны, когда слушаешь истории о том, как командир заслонил своим телом ополченца, вставая на пути опускающегося на него меча, или когда герои былин, ничтоже сумняшеся, грудью ловят стрелу, защищая своего полководца или командира.

Но в реальности жизнь товарища меркнет по сравнению с предчувствием боли от взрывающейся стрелы, которая вот-вот вонзится тебе в колено. Смерть едва знакомого тебе человека меркнет по сравнению с предчувствием безнадежности и дикой тоски, ведь инвалиду не выжить на войне.

Но в неизведанном подземелье, да еще и без мага, не выжить никому из отряда.

«Эх, Ксуры меня дери!»

Толстячок в кожаной жилетке, зажмурив глаза и стиснув зубы, взмахивает коротким деревянным скипетром в сторону Оливера.