Заяц белый, куда бегал
Шрифт:
– Да я и не собираюсь… – старший смотрел на него, наклонив голову, улыбался. – Эх, Володька. Люблю я тебя!..
– Пап! Ты меня слышишь? Какие-то помехи на линии! Я тебе из Вены звоню! Помнишь давешний разговор про художников для проекта Владизапада – столицу переносить?
– Чкалов! Валерий Палыч! Господин полковник!
Голос показался знаком. Чкалов остановился, оглянулся. Его догонял, размахивая палкой, сухонький старичок в светлом полотняном костюме и сандалиях на босу ногу.
– Вот не чаял встретить!.. Какими судьбами в наших широтах?
Чкалов вглядывался и не узнавал. Потом щёлкнуло.
– Сергей Исаевич!?. Не может быть!
– Может, Валера! Ещё как может!
Чкалов выпрямился, щёлкнул каблуками, бросил руку к фуражке.
– Господин инструктор, курсант Чкалов к выполнению задания готов!
– А я в тебе никогда и не сомневался…
Уточкин был ему по плечо; сейчас, остановившись резко, Сергей Исаевич не мог отдышаться. Чкалов подхватил старого учителя под руку, повёл. Они сели на скамейку под навесом – оказалось, это кафетерия. Им тут же подкатили столик с лимонадами и пирожными. Чкалов спросил коньяку – принесли коньяк.
– …мне доктора прописали тёплый климат, я и подумал – теплее, чем здесь, уже не найти. Собрал чемоданишко – на пакетбот – и сюда. И вот уже живу лишних – сколько? – лет двадцать. Благодать. А ты-то, ты-то?
– Ну,
– Шестимоторные?
– Они самые. Ох, хороши! На что я истребители люблю, но от «Лебедей» в полном восторге – просто поют в небе… Весь Тихий океан наш будет.
– Это да…
Уточкин смотрел куда-то вдаль, в далёкое небо, почти не слыша собеседника. Потом спросил:
– Ты же здесь с аэропланом небось?
– Конечно.
– Прокати меня…
Пузырёк с чернилами ударился о стекло, разбился. Образовалась чёрная клякса в виде треухого зайца. Стекло, конечно, выдержало…
Посол Вознесенский подошёл к окну. Толпа уже поредела, и некоторые самые срамные лозунги исчезли. Полицейские в широкополых шляпах лениво оттесняли студентов от ограды.
Студентов можно понять – кому охота изучать на иностранном языке целые дисциплины? Но департамент образования действует в их же интересах – потому что куда потом из всех этих Гарвардов да Принстонов выпускники стремятся? Правильно, на Запад. А на Западе говорят по-русски. И вам, ребята, без свободного владения языком – труба. Но поймёте вы это уже потом… а сейчас, наверное, какие-то негодяи мутят ваш бедный разум. «Пушкин – нет! Китс – да!» Надо же до такого додуматься! Чем был бы наш мир без Пушкина?..
Он вернулся за стол, вздохнул, открыл блокнот. Надо было писать докладную записку в МИД, но рука сама вывела: «Вместо флейты поднимем фляги…»