Заявка на подвиг
Шрифт:
Район проживания будущей звезды пера и диктофона оказался ортодоксально-советским, застроенным давным-давно отжившими свой век серыми, мрачными пятиэтажками «хрущоб».
Рассчитавшись с водителем, Глеб прошел к ближайшему подъезду со сломанной фанерной дверью, забывшей, что такое покраска. Взглянув на длинные ряды почтовых ящиков, он быстро высчитал, на каком этаже находится нужная квартира. К сожалению, предстояло маршировать на самый верх.
Дверь квартиры оказалась такой же древней, как и сам дом. Дерматин местами потрескался, и наружу выглядывал неопрятный ворс серого ватина.
Остановившись перед искомой обителью, Кольцов надавил на черную пуговку звонка большим пальцем и невольно усмехнулся,
К его удивлению, дверь почти сразу распахнулась. В раскрытом дверном проеме возникла невысокая миниатюрная девица с копной светлых кудрявых волос и с удивлением уставилась на незнакомца. В свою очередь незнакомец внимательно изучал ее макияж, резкий и яркий (спецы такой называют агрессивным). Под нижней губой, как бородавка, поблескивала золотая горошина пирсинга. Тигровой раскраски шелковая рубаха-балахон, из-под которой выглядывали стройные ноги в черных обтягивающих лосинах, по бокам серебрившихся мексиканским узором.
Пауза длилась несколько секунд, после чего девушка дохнула на сыщика смесью табачного дыма и легкого алкоголя и произнесла:
– Как я поняла, вы, мужчина, адресом ошиблись.
– Да нет, Элеонора, я пришел правильно, – ответил Глеб, сразу сообразив, что мобильность, с какой ему открыли дверь, объясняется довольно просто: девушка сама только что вернулась домой. Видимо, провела всю ночь на какой-нибудь дискотеке.
– Ну раз так, прошу. – Элеонора посторонилась, пропуская незнакомца внутрь.
Прихожая была маленькая, тесная и убогая. Да и единственная комната оказалась не особо просторной, но все же позволяющей сделать кое-какие выводы о проживающей здесь девушке.
Старый продавленный диван, застеленный домотканым пледом. Мрачный книжный шкаф с запыленной и такой же мрачной литературой. В углу на комоде с перекошенными дверцами стоял телевизор «Садко-71», такой же громоздкий, как и комод, и, судя по толстому слою серой пыли, он не включался с времен благословенного застоя.
Все это барахло было хозяйским, а вот жилице принадлежали вещи более позднего выпуска. В углу сыщик увидел темно-коричневый компьютерный столик, на котором стояла довольно мощная «машина» с плоским монитором.
Над диваном на стене были наклеены плакаты различных звезд, начиная от Мадонны и заканчивая Мэлом Гибсоном, держащим над головой позолоченную статуэтку «Оскара».
На большом обеденном столе у окна лежала полупустая пачка ментолового «More» и непочатая бутылочка «Ром-Колы». «На опохмел приготовила», – автоматически отметил сыщик, осторожно присаживаясь на стул. Девушка, встав напротив него, уперла руки в бока и грозно спросила:
– Итак, уважаемый, прошу объяснить, с кем имею счастье общаться?
Глеб не спеша вытащил из нагрудного кармана лицензию частного детектива, заламинированную в пластик. Элеоноре хватило беглого взгляда, и она, криво усмехнувшись, тут же заговорила:
– Значит, не получилось с бугаями и решили частную ищейку подослать. А вот я вам, уважаемый, отвечу то же самое, что говорила тем двум гиббонам. Ну не знаю я, где Лиза. Она уже взрослая девочка и вольна своей жизнью и телом распоряжаться, как сама считает нужным. – Девушка говорила хорошо поставленным голосом, ничуть не хуже провинциальной драматической актрисы. Выудив из памяти цитату из Библии, она тут же ее вставила: – Разве я сторож брату своему? – Короткая пауза и тут же истеричный выкрик: – И не надо пугать меня прокуратурой или ментами, я и там скажу то же самое, и ничего они мне не сделают…
Девица явно начала заводиться, и Глеб по опыту знал, если ее не остановить через минуту, она сорвется на истерику.
– Тише, на полтона тише, – спокойно проговорил Кольцов и, кивнув на стул напротив, добавил: – Ты присядь, расслабься. – И дальше продолжил в том же тоне. – Меня в срочном порядке вызвали из Москвы в Питер по просьбе давнего товарища отыскать его пропавшую дочку. Я согласился, хотя Санкт-Петербург для меня чужой город. Но не откликнуться на просьбу друга не мог. Угрожать тебе, Элла, я не собираюсь, но хочу кое-что объяснить. А именно перспективы этого тухлого дела. Ты будущая журналистка и наверняка знаешь, что у любого мероприятия есть свои плюсы и минусы. Нормальный человек, прежде чем за что-то браться, всегда учитывает эти факторы и прикидывает, как ему лучше поступить. Если плюсы значительно перевешивают минусы, то, естественно, есть смысл взяться за реализацию проекта. Если же наоборот, то на дальнейшее продвижение по этому пути согласится разве что камикадзе. Это ясно?
– Ясно, – буркнула Элеонора, ярость в ее глазах сменилась усталостью (результат ночных бдений). – Продолжайте дальше свою бодягу.
– Продолжаю, – усмехнулся сыщик. – Я, как старший по возрасту и более опытный, сейчас тебе поясню перспективы участия в расследовании. Начнем с минусов. Итак, для начала, ты знаешь, кем был отец твоей подруги до того, как стал преуспевающим бизнесменом?
– Воякой, – на мгновение задумалась девушка. – Лиза рассказывала, что они много ездили по Союзу.
– Не совсем так. Николай Ильич дослужился до полковника госбезопасности. И последнее место службы было у вас на Литейном. Сообщаю тебе эту деталь, Элла, чтобы ты знала, с кем имеешь дело. Связи Кутепова значительней, чем его богатство. А теперь непосредственно о минусах. Если Лизу найдут без твоей помощи, то о тебе никто и не вспомнит, а если с любимой дочкой Николая Ильича, не дай бог, что-то случится, как ты думаешь, какой будет реакция убитого горем отца? Молчишь, так я тебе скажу, ты получаешься крайней, а это может выразиться в любом действии. Может что-то случиться с твоими родителями, которые к тому же являются и твоими спонсорами. А может какой-то отморозок тебе в лицо плеснуть кислотой или ты исчезнешь, чтобы впоследствии превратиться в набор донорских органов. Или быть проданной бедуинам в какой-нибудь пустынный бордель. У богатых и влиятельных людей, как правило, изощренная фантазия, если речь заходит о мести. Подумай над моими словами.
У девушки, видимо, была живая фантазия, через минуту на скулах забегали желваки, она нервным движением выдернула из пачки длинную темно-коричневую сигарету. Глеб поднес зажженную зажигалку, неизменно находившуюся в его кармане. Длинные музыкальные пальцы Элеоноры заметно дрожали, она сделала глубокую затяжку и спросила:
– А какие же могут быть плюсы – похоронят с почестями в открытом гробу?
– Зачем же так пессимистически? – в очередной раз улыбнулся Кольцов. Ему явно удался психологический прессинг, теперь к жуткому кнуту необходимо было приложить большой и сладкий пряник. – Что-то требовать с моего товарища в данной ситуации было бы жлобством, поэтому все плюсы предлагаю лично от себя. Этим летом у вас, мон шер, ведь практика?
Выдохнув тонкую струю дыма, девушка утвердительно кивнула. Глеб продолжил:
– Надеюсь, тебе известна такая культовая личность в журналистских кругах, как Анатолий Сафин.
– Конечно. – В глазах Элеоноры раскаленными угольками вспыхнул интерес. – А вы что, с ним лично знакомы?
– Да, почти друзья.
Это была сущая правда. Репортер Сафин сделал свою карьеру на скандальных статьях. Пару раз он цеплял и Кольцова, за что был нещадно бит последним и даже однажды искупан в унитазе. Но впоследствии оба пришли к выводу, что сотрудничество даст куда более значительные результаты, чем открытая вражда. Теперешние отношения сыщика и журналиста можно было назвать приятельскими.