Заявка на подвиг
Шрифт:
– На кону стоит престиж государства, – едва не воскликнул возмущенный генерал, но вовремя сдержался.
– Вот именно поэтому я и вышел на вас, Роман Оскарович. На след похитителя я уже напал, и мне нужны лишь две недели, чтобы вернуть бумаги.
– Неделя, – заявил генерал тоном, не допускающим возражений.
Но Кольцов все же решил понахальничать:
– Десять дней.
– Хорошо, – неожиданно легко согласился Александрийский. – Только одно условие: я хочу знать, как вам удалось похитить мою жену и дочку.
– Их никто не похищал. Марина взяла Настю, вещи и поехала со мной.
– Но почему? Как? – В глазах Романа вспыхнули недоумение и испуг.
– Давным-давно, после окончания Высшей школы КГБ я, как поэт Лермонтов, был сослан на Кавказ, тогда еще мирный и благословенный край. У моего тогдашнего начальника подрастала шестнадцатилетняя дочка Марина. Между молодым лейтенантом и юной девушкой завязалась дружба, которая в конце концов могла перерасти в нечто большее. Но отец Марины решил, что я недостойная партия для его дочери и быстренько спровадил меня сперва в КУОС, [2] а потом в Афган. До сегодняшнего дня я Марину не видел. Когда начался переполох из-за приезда «ревизора» и я узнал, кто жена всесильного генерала, купил букет цветов и поехал в гостиницу. Здесь объяснил вашей жене ситуацию, она всегда была трезвомыслящей и справедливой. Марина, выслушав меня, согласилась помочь. Вот и все.
2
КУОС – курсы усовершенствования офицерского состава. Учебный центр КГБ (г. Балашиха), где готовили кадры для спецподразделений «Альфа», «Вымпел», «Каскад». В 1992 году по настоянию США тогдашний руководитель КГБ Бакатин ликвидировал КУОС.
– Так, значит, – произнес ничего не значащую фразу Роман Александрийский. Скорее всего, он это сделал, чтобы заполнить паузу. Генерал уже сообразил, что произошла утечка информации. Ведь приезд в Санкт-Петербург, по сути, был частным визитом.
– Мир тесен, – так же без какой-либо связи произнес Кольцов.
– То есть? – сказанная вроде бы невпопад фраза неожиданным ударом сбила генерала с мысли.
– Получилось так, что я не только знаком с вашей женой, но и с вами. Правда, представлены друг другу мы не были.
– А вот с этого места поподробнее, – оживился генерал.
– С удовольствием. Мы с вами учились в одно время, правда, на разных курсах в Московской высшей школе КГБ. Я еще на первом осваивался, а все педагоги не могли нарадоваться блестящим аналитическим способностям третьекурсника Романа Александрийского. Правда, уже на четвертом он как в воду канул.
– Н-да, – усмехнулся нахлынувшим воспоминаниям генерал-майор. – Меня тогда перевели в «лесную школу» по линии ПГУ, [3] но по окончании у них что-то не сложилось, и меня вернули во второе управление. [4] – Александрийский замолчал и, внимательно посмотрев на сыщика, спросил: – Так как, говоришь, тебя зовут?
3
ПГУ – первое главное управление КГБ (внешняя разведка).
4
Второе управление– контрразведка КГБ.
– Глеб Кольцов, – ответил сыщик и добавил: – Только моя фамилия вам ничего не скажет. В комитете выше капитана мне подняться не удалось. – Хотя оба собеседника знали, что эта информация Александрийскому нужна для идентификации незнакомца.
– Ну хорошо, – снова заговорил Роман, – я свое обещание выполню, предоставив тебе десять суток, а вот как ты решишь проблему с журналистами?
– Да никак, – наглым образом заявил Глеб.
– Это как?
– Блеф.
– Они не журналисты?
– Ну почему же, самые настоящие журналисты, да еще и импортные. Только я их использовал втемную, они здесь на халяву водку жрут. Как говорил мой командир «Каскада» Горыныч, «при оперативной необходимости напустить дыму в туман».
– Да ты, Глеб Кольцов, оказывается, еще та штучка, – хохотнул Роман Оскарович и протянул на прощание руку. – Ну, удачи тебе, сыщик. Думаю, еще встретимся…
Покидая зал ресторана, частный детектив подмигнул ошарашенным «тяжелым» и поправил узел галстука – это был сигнал Элеоноре. Ее миссия закончилась…
Уже в гардеробе, забирая свою куртку, Кольцов услышал трель мобильного телефона.
– Да, слушаю.
– Добрый вечер, Глеб Иванович. – Детектив сразу же узнал мягкий баритон подполковника Миреева. – Мы нашли лежбище Раида Халилова…
Часть II
Московская сага
Каждый товар имеет цену. Тайна – тоже товар.
Глава 1
Человек из тени
Это был крах, полное фиаско… Впрочем, нет, для разведчика крах – это когда его вычисляют и арестовывают враги. Но и тогда еще не все кончено, разведчик может предпочесть смерть позорному плену или даже попытаться переиграть захватившего его врага. Что является верхом шпионского мастерства… «Приобрети славу, и честь тебе будет возвращена».
Ситуация Джона Лонга была куда хуже обычного краха шпиона. Сняв информацию со звукозаписывающей аппаратуры, установленной на «точке» Тарана, он узнал, что его верный помощник погиб от рук московского «гостя». Бандиты, которых Джон использовал в качестве наемников, вывезли тело Ван Ю куда-то за город и зарыли в лесу. Сами же вместе со своим «паханом» бросили «точку» и убрались восвояси. Это было хуже, чем крах, это было позорное пятно на всю его карьеру. После стольких лет удачной «работы» в странах Индокитая такой вот финал.
«Действительно, загадочная северная страна, – со злостью подумал Джон, глядя на экран телевизора. – Верный Ван Ю с самого детства учился у лучших мастеров кунг-фу. Впоследствии провел не один десяток боев с лучшими бойцами Востока, неоднократно участвовал в боевых секретных операциях и всегда выходил победителем. И в конце концов пал от руки какого-то частного сыщика. Его даже не смогут похоронить со всеми воинскими почестями. – Лонг до хруста в суставах сжал кулаки. – Впрочем, почести – это уже перебор. Мы столько месяцев разрабатывали Кутепова, подготовили и провели многоходовую операцию, и вот результат, все провалилось».
Сообщить в центр о произошедшем означало срочный отзыв на родину и, как следствие, позорную отставку. На такую жертву он не мог пойти, нужно было предпринимать срочные и, главное, кардинально меняющие ход событий меры…
На экране телевизора шла реклама курсов строительных специальностей. Толстомордый мужик в темно-синем рабочем комбинезоне и ярко-оранжевой монтажной каске, тыча указательным пальцем в зрителя, продекламировал:
– Хочешь сделать хорошо, сделай сам…
От услышанного у Лонга аж глаза на лоб полезли – в рекламном слогане он обнаружил подсказку своим будущим действиям…