Зайка
Шрифт:
Но я не знал Еву.
– Сойдёт, – она приподняла подбородок вверх и сощурила глаза.
Я даже сначала не понял.
– Сойдёт для чего? – недоумённо спросил я.
– Для общины, для чего ещё? – раздражённо ответила она. – Ты же всё ещё хочешь посмотреть, где мы все живём, зайка?
Я молча кивнул, не зная, что ответить. Дом мне был нужен сейчас. Нужен был безопасный ночлег, еда и вода. Я так устал от скитаний, что был бы рад хоть один день побыть среди людей в относительной безопасности.
Она вышла из куста. Теперь я увидел, что она была одета удобные, н слегка потёртые рыжеватые брюки и светлую кофту с длинным рукавом, на которые неуклюже были надеты «погоны» с красноватыми перьями. На голове у неё, помимо прямых рыжих волос, красовалась пара тонких косичек. Светлая кожа, почти нетронутая загаром (что было для меня странно в условиях пустыни) красиво отблёскивала в закатных лучах солнца. С собой у неё, помимо кроликов и веника, был лук и колчан стрел со светлыми наконечниками.
– Идём, – она развернулась, по-видимому, больше не собираясь мне ничего говорить. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
Мы шли по пустым сумрачным переулкам, состоящим целиком из белых полуразрушенных стен. Они все были настолько одинаковые, что больше походили на лабиринт, который не пройти обычному смертному. Только если ты знаешь дорогу (как Ева), ты сможешь найти путь. Если бы я пошёл дальше сам, скорее всего, я бы заблудился. Так что я был рад уже тому, что встретил провожатого. Впрочем, меня слегка пугала атмосфера неизвестности.
– Куда мы идём? – спросил я.
Ева даже не оглянулась в мою сторону.
– Я не знаю, что тебе ответить, – честно призналась она. – Очевидно, ответ «ко мне в гости» может тебя устроить.
Он меня ни капельки не устроил, и пришлось идти дальше в абсолютном молчании.
Наконец, мы подошли к очередной совершенно белой стене. Ева подошла к ней вплотную, нажала на какой-то камень, и в «полу» (в земле) открылся люк, в который мы с Евой вполне могли пройти. Такие люки были распространены повсеместно, однако, в пустыне среди развалин это было идеальное место – если бы не мой проводник, я бы даже не заподозрил, что тут есть вход в общину.
Мы стали спускаться по ступенькам. Поначалу, было темно. Но постепенно мои глаза привыкли к полумраку. Источников света здесь было откровенно мало. Где-то каждые метров 10 светила одинокая, тусклая лампочка. Видно было, что электричество тут вырабатывалось кустарным методом – где-то в этих подземных залах и туннелях была комната, где посменно люди крутили педали, добывая энергию для всего городка. Настоящие герои, как по мне. Но света мне не хватало.
Так мы и шли – всё вниз и вниз. Становилось всё холоднее. Размеренный шум города, похожий на нечто среднее между жужжанием пчелы в жаркий летний день и на работающий двигатель, еле долетал до моих ушей. Очевидно, город находился глубоко под землёй, а потолки здесь были просто титанических размеров. Когда я был ребёнком, мама читала мне истории о подземельях гномов, и сейчас я вспомнил о них. Эти подземелья мне представились такими же, хотя кроме темноты, тусклых лампочек, лестницы и слабого силуэта Евы впереди я ничего не видел. Но мог себе представить.
Я поёжился. Так холодно бывает в пустыне в ночное время. Но я привык, и шёл дальше, за Евой. Просто надеялся на то, что меня не убьют, а наоборот, накормят, напоят и уложат спать. Хотя второе сейчас, в полной темноте, казалось мне таким маловероятным и далёким от правды, что, заключай я с кем-то пари, я бы поставил на свою смерть. Молчание Евы только прибавляло мне тревоги.
И вдруг что-то хрустнуло у меня под ногой. Ева обернулась. В этом свете её лицо было совсем не таким, как там, на поверхности. Она шикнула на меня.
– Мы пришли, – шепотом сообщила она.
«Пришли куда?» – подумалось мне, но я решил тактично промолчать.
И тут я увидел массивную дверь, до самого потолка. Пятидесятиметровая, титаническая деревянная дверь, которая уходила куда-то под своды пещеры, под самый потолок. Если бы я мог видеть её всю, у меня бы захватило дух. Но я мог разглядеть лишь то, что было у меня прямо перед носом.
Ева постучала. В двери отрылось крохотное окошко, из которого виднелись лишь чьи-то глаза, уставшие, но довольно беспокойные.
– Ну чего тебе, Ева? – проворчал чей-то хриплый голос.
– Я принесла ужин Линде, – она помахала кроликами. – И лекарство для Питера, – теперь она сунула к окошку коренья.
Глаза в окошке сузились. Взгляд незнакомца упал на меня. Наверное, с его места я казался лишь фигурой в тусклом свете. Но этого было достаточно. Кто-то по ту сторону двери причмокнул пару раз, как бы прикидывая, что делать.
– А это кто? – наконец, спросил он.
Ева обернулась ко мне, затем посмотрела прямо в глаза в окошке.
– Это зайка.
– Господи, Ева, опять? Ну, куда мы его денем? У нас и так еды в последнее время мало, сама знаешь. Взяла моду подбирать всяких бездомных странников и приводить их сюда и… – хриплое ворчание по ту сторону двери, казалось, не собирается прекращаться.
– Он умеет красть, – перебила поток недовольства Ева. – И готовить мясную запеканку.
– Мясную запеканку? – голос в окошке задумался и замялся. Снова послышалось причмокивание. – Ладно, проходите.
Послышался скрип, рокотание каких-то старых механизмов, и тяжёлая, массивная дверь начала медленно открываться, впуская меня и Еву в её дом.
Теперь я увидел человека, стоящего за дверью. Это был низкий, пухлый человечек, почти лысый, с красным и потным лицом. Он стоял рядом с табуреткой, на которую поднимался, чтобы доставать до окошка. Одет он был в широкие штаны, светлую рубашку и плащ, который застёгивался на шее красивой серебряной пряжкой в виде звезды.
– Это Руфус. – сказала Ева, – он охранник ворот и их смотритель.
– Приятно познакомиться, я…
– Добро пожаловать в город, зайка, – с улыбкой ответил Руфус.