Займ на любовь
Шрифт:
Авраменко?
Уффф! Может, проблема в том, что у нее все-таки болела голова, да и о полной ясности мышления речь не велась, но… И сейчас Мире казался подобный ответ неверным, вероятно, потому, что она все еще не поняла, чем же настолько смогла бы рассердить этого депутата? Неужели узнала что-то, сама не поняв? Так не одна же она работала с теми материалами, другие бы заметили что-то… Или по краю ходит, и вот-вот сумеет что-то раскрыть? Или…
Голова болела все сильнее с каждой новой идеей и мыслью. Будто организм сопротивлялся ее попыткам разобраться. Правда, нельзя поспорить, что стоило бы пока не напрягаться. Ей точно досталось… Хоть и непонятно, как именно.
А еще хотелось пить… Бутылка стояла на тумбочке у кровати. Вроде бы совсем близко… Не хотела будить Стаса, пусть отдохнет. Сейчас сама дотянется.
Мира попробовала поднять руку, чтобы коснуться левой части лица, которая пульсировала, по ее ощущению, но не сумела. Придушено застонала — плечо и эту самую руку пронзила настолько сильная и какая-то беспомощная боль, что никакого шанса удержаться! Уронила руку, так и не подняв до конца.
И пока она, скосив глаза, пыталась понять, что с ее конечностью, Стас уже подскочил на ноги и навис над ней. И сна ни в одном глазу, зато безмерное количество напряжения, тревоги и еще чего-то очень темного в мужском взгляде…
— Не шевели рукой пока, — он моментально понял, что случилось. — Она зафиксирована шиной, — Стас пристально всматривался в ее лицо, словно разыскивая что-то.
А у Миры слишком сейчас голова болела, чтобы хоть как-то пытаться его мысли разгадать. Тут со своими собственными разобраться не выходило.
— Почему? — нахмурилась, на что голова отозвалась новой судорогой боли. — Что с рукой? — спросила тише, попытавшись облизнуть пересохшие губы.
Стас это тут же заметил. Взял бутылку, свернул крышку одним жестким движением, налил воду в стакан, который Мира не заметила ранее. И, осторожно подхватив ее за затылок, приподнял Мире голову, поддержав, пока сделала три глотка. На большее сил не хватило.
Черт! И это она думала самостоятельно достать воду и напиться? Похоже, Мире стоит детальней разобраться в своем состоянии. Что-то глобально не так. И откуда такая слабость?
— У тебя была вывихнута ключица, травмированы связки плечевого сустава, — Стас тоже говорил негромко, но ее вновь резанул этот его, будто сорванный, голос.
— А с твоим горлом что? — почему-то это показалось важнее, чем уточнить насчет своей головы, которая все еще болела.
С тяжким вздохом откинулась на подушку, чуть прикрыв веки. Балдела от тепла его руки и пальцев, которые Стас так и не убрал с ее затылка. Какой же кайф! Так можно и сутки лежать…
Мужчина молчал, точно не торопясь отвечать на ее вопрос. Вместо этого так смотрел на Миру, что у нее мороз по всему телу прошел, сжалось все внутри от какого-то необъятного, жгучего желания обладания, которое горело в глазах Стаса! Не чувственного, не о том речь вообще!..
Никогда бы не подумала, заяви ей кто-то две недели назад, что собранный, холодный, целеустремленный и очень рассудительный Станислав Гончаренко, с которым Мира изначально познакомилась, может так смотреть на женщину… Тем более на нее.
Хотя уже видела подобный проблеск на террасе, куда он в загородном комплексе обедать водил, кажется… Вот и сейчас имелось желание назад податься, вжавшись в подушку. Уж очень Мире было непривычно осознавать, что ничего она не сможет противопоставить его над нею власти…
Потому что сама больше всего с ним быть хотела, как оказалось! Это то, что кристально ясно открылось для Миры в момент, когда под угрозу попала… Смешно, но не столько о себе думала, сколько о том, что не успела этого Стасу сказать, молчала вечно в ответ на его заявления, по-детски надеясь, что он и сам все понимает… Старше, опытней.
Но сейчас опять отняло дыхание и речь, когда под этим взглядом себя ощутила полностью мужчине подвластной.
Он это как ощутил. И вновь, точно как тогда же, на той террасе, медленно опустил веки, как принуждая себя, спрятал то, что ее явно настораживало.
— Никогда не думал, что меня кому-то так в оборот взять удастся, белла, — похоже, решив-таки ответить на ее вопрос, хоть и на свой манер, хмыкнул Станислав, наверняка все заметив. Смешок вышел все равно сиплым. — Даже Колю попрекал нередко, что он своими эмоциями и порывами управлять не в состоянии… А потом ты взяла и просто через забор на мою территорию влезла…
Стас замолчал, словно дыхание переводил или слова подбирал.
Не то чтобы это объяснило ей проблему с его голосом, да и головная боль продолжала нарастать. Но Мира просто не сумела промолчать, оставив такое заявление без ремарки!
— Я, вообще, очень неплохо лажу по заборам, знаешь. Как бы могу и перелезть назад… — усмехнулась, вроде поддеть его собираясь.
Но в ответ такой шквал получила со стороны, что совершенно утратила над всем контроль!
— На хрен! — реально рявкнул Стас, ухватив ее свободной ладонью за руку… другую, не ту, что травмированной оказалась. — Все, белла! Нет пути назад! Ты — моя! Сама ввязалась, но никто тебя никуда теперь не отпустит! Заруби это себе на носу!
Он наклонился так, что между лицами меньше пары сантиметров, у нее перед глазами все расплывается, не получается резкость навести, слезы выступили… Не боли, нет неприятных ощущений. А вот эмоции захлестнули выше головы! Потянулась вверх, насколько могла, но вторая ладонь Стаса, все это время пребывающая на ее затылке, тут же подхватила, поддержала. И Мира прижалась губами к напряженной мужской скуле.
— Я так испугалась, когда они выскочили… — призналась тихо ему в кожу.
— Да неужели?! — недовольно и ворчливо, но потрясающе жадно, тихо прервал Стас, не дав ей мысль до конца высказать. И дышал так, будто ему не хватало кислорода из-за нее! — Хоть после такого о своей безопасности думать начнешь…
— Испугалась, что тебя больше не увижу, не успею сказать все, что сама чувствую, когда ты рядом… — фыркнула она через силу, чтоб он понял, насколько далек в своих предположениях о ее мотивах и мыслях.
Зря, наверное. Потому как Стас внезапно будто завибрировал весь! Поймал ее губы своим ртом и с таким давлением принялся целовать, так и поддерживая голову Миры, что и она стала задыхаться!
Эх! если бы не эта головная боль… И рука… Да и все тело, как не ей принадлежит, если честно!