Заземление: Самое важное открытие о здоровье?
Шрифт:
«Ух ты, потрясающе!» — сказал я самому себе. Действительно, произошло нечто весьма интересное, но я в тот момент еще не вполне понимал значение этого события. Поэтому повторил эксперимент над собой и следующей ночью. И вновь заснул без всяких таблеток. То же самое случилось и на следующую ночь, и через одну, и через две…
После нескольких дней таких экспериментов я рассказал о них паре-тройке друзей и спросил, позволят ли они мне устроить такие же самодельные решетки из металлизированного скотча в своих кроватях. Так я начал «заземлять» людей. Никаких далеко идущих планов у меня не было. Один из приятелей, которых я заземлил, как-то сказал мне: «Знаешь, что-то действительно происходит. Мои артритные
Я не придал особого значения его словам, но пару дней спустя заметил, что и моя собственная жестокая хроническая боль сильно поуменыыилась. Мне больше не нужно было принимать обезболивающее. Да и в целом мое самочувствие значительно улучшилось.
Я ничего не смыслил в биологии. Я не понимал, как работают нервы или мышцы, но в мозгу моем начинало уже брезжить некое представление. Мне пришло в голову, что, возможно, существует аналогия между человеческим телом и кабельным телевидением. В кабеле есть сотни каналов, по которым движутся информационные потоки. Так и в теле есть бесчисленные нервы, кровеносные сосуды и другие каналы, проводящие электрические сигналы. Может быть, думал я, когда тело заземлено, это предотвращает вторжение «шума» — электрической интерференции со стороны среды, — который может создавать помехи для внутренней электрической схемы. В таком упрощенном виде я начал понимать, что без контакта с землей тело постоянно заряжается ЭМП и статическим электричеством: в спальне, в кабинете, в офисе — повсюду. А если ты заземлен, у тебя никакого заряда нет. Когда я заземлил себя и своих друзей, наши заряды разрядились и все мы стали лучше спать и лучше себя чувствовать.
Заземлив таким образом с полдесятка людей, что неизменно приводило к улучшению сна и уменьшению болевых ощущений, я почувствовал, как у меня вырастают крылья. Я приходил все в большее волнение. Напрашивался вывод, что мне, возможно, удалось сделать великое открытие. Я говорил себе, что наткнулся на нечто очень и очень настоящее и все это нужно продолжать исследовать.
Я пустился на поиски, искал повсюду, но нашел не так уж много информации о заземлении и его связи со здоровьем. В 1999 г. Интернет и близко не был такой информационной вселенной, какую он представляет собой сегодня. Тогда он все еще переживал свое детство, и там я ничего не нашел.
Я обшарил превосходные университетские медицинские библиотеки в Аризоне, но и там мне ничего не попалось. Зато нашлось несколько фольклорных документальных рассказов о коренных американцах. Мне снова вспомнились детские дни, проведенные в Монтане, где многие из моих друзей были ребятишками из индейских резерваций. И я отчетливо вспомнил, как однажды сестренка одного из моих приятелей заболела скарлатиной. Девочке было очень плохо. Их дед выкопал яму в земле и уложил в нее ребенка. Подле ямы он развел костер, чтобы внучка не замерзла, и просидел рядом с ней несколько дней, в течение которых девочка в основном спала. К концу этого «лечения» она практически была здорова. Помню также, как я однажды зашел после уроков в гости к одному из своих приятелей и услышал, что его мать велит ему снять обувь. «Заболеешь ты из-за своих ботинок», — сказала она. В тот момент это замечание показалось мне ужасно странным; но, как я помню, большинство обычаев коренных американцев отличались от того, что меня учили считать нормальным. Позже я осознал, что за их обычаями всегда стояли соображения, основанные на гораздо более глубоком знании природы, чем когда-либо было доступно мне.
Я отыскал кое-какую информацию об энтузиастах хождения босиком, которые уже давно продвигали идею о том, что хождение без обуви улучшает самочувствие. Некоторые из них даже сформировали организации вроде Всемирного общества босоногого образа жизни, которое пропагандирует пользу естественного хождения по земле — без обуви и носков. Их опыт, наряду с медицинскими исследованиями в области биомеханики, давал основательный повод предположить, что многие проблемы с ногами и спиной отчасти вызваны стрессом и деформациями, которые вызывает ношение обуви, заставляющей нас стоять и двигаться неестественным для человеческого тела способом. Одним из впечатляющих примеров этого являются успехи «босых бегунов». Ношение обуви может послужить объяснением того, почему североамериканские бегуны так часто получают травмы по сравнению с крайне низким уровнем травматизма ног среди бегунов — представителей народов, у которых в обычае ходить босиком. Например, исследователи обнаружили, что их суставы испытывают меньшую нагрузку, меньшее количество случаев фасциита стопы (пяточной шпоры) и трещин в голенях. Однако это была не совсем та информация, которую я искал.
Что я действительно нашел, так это значительный объем информации об электростатических разрядах и о том, что люди, работающие на производстве компьютерных компонентов и электронных чипов, должны быть заземлены, чтобы не повредить эти компоненты электрическими разрядами. Но и это было не то, что мне нужно. Надо было продолжать поиски.
Я также хотел выяснить, может ли сон «с заземлением» оказаться вредным для здоровья. Эксперты по электронике уверили меня, что такое решение совершенно безопасно. Если уж так подумать, состояние заземления — это естественное состояние живых систем на протяжении всей истории мира. Неестественна именно изоляция от Земли.
Однако помимо этих немногих фактов я так и не сумел найти никакой конкретной информации, связанной с возможным воздействием на здоровье отсутствия естественного заземления.
Глава 4
Нелегкая доля ученого-любителя
Мое эмоциональное состояние напоминало американские горки. Я пришел к выводу, что никто — ни в прошлом, ни сейчас — не исследовал связь между заземлением и здоровьем. Я не мог найти никакой значимой информации. Когда до меня дошло, что никто другой ничего не знает об этом, ощущение было такое, будто наступил лучший день в моей жизни и я совершил важное открытие, благодаря которому могу здорово помочь обществу. Я нашел свою миссию. И был единственным, кто хоть что-нибудь знал о ней.
Но эйфория длилась недолго. Может быть, так происходит со всеми открытиями. В мою душу начали закрадываться сомнения в себе, которые возникают оттого, что находишься наедине с каким-то важным пониманием или революционным открытием — до того, как кто-то еще воспримет твою идею.
В моем случае было так: с кем бы я ни заговорил, все решали, что я тронулся. Никто не воспринимал меня всерьез. Никто ничего не знал. Мой энтузиазм неизменно наталкивался на пустой безразличный взгляд или негативную реакцию. Мол, кто сказал, что это так и есть? Людям нужны были твердые факты. Они хотели научного обоснования. А кто такой был я? Просто человек, который всю жизнь занимался кабелями, а теперь вздумал разглагольствовать о том, как заземление может уменьшить боль и позволить человеку лучше спать. Что я знал? Были ли у меня серьезные рекомендации?
Так ощущение лучшего дня в моей жизни быстро превратилось в свою противоположность. Как-то раз в 1999 г. я сидел, беседуя с одним из жителей Сидоны, которого заземлил. Настроение у меня было хуже некуда. Мой собеседник принялся рассказывать мне, как хорошо он теперь себя чувствует, как сильно это изменило его жизнь. Я слушал его, и эти слова вновь разожгли притухшую искру и возродили мой боевой дух.
Я ответил ему: «Мое самочувствие от этого тоже улучшилось. И другие говорят мне то же самое. Это — реальность! Я ничего не придумываю, ничего не подделываю. Здесь нет никаких „если“, „но“ или „однако“. Мне просто нужно найти правильные ответы».
С этой новой решимостью я упаковал вещички и отправился в своем трейлере в Калифорнию, подобно любителю-детективу, пытающемуся разгадать таинственную загадку. Я рассчитывал, что проведу в Калифорнии несколько месяцев и, может быть, отыщу какой-нибудь надежный источник, из которого смогу черпать информацию, какого-то человека, который обогатит мои познания, или открою какой-то способ представить свою идею в количественных терминах.
«Чужак в чужой стране»