Шрифт:
Annotation
...Процессия подошла к белевшему свежеструганными досками помосту, под которым угадывался крупный коричневый хворост. Босой человек в колпаке из желтой ткани, на котором были изображены черти и языки пламени, медленно взошел на помост
Иванов Валерий Григорьевич
Иванов Валерий Григорьевич
Зазеркалье приграничного монастыря
Зазеркалье
Загадки монастырских сокровищ
...Процессия подошла к белевшему свежеструганными досками помосту, под которым угадывался крупный коричневый хворост.
Босой человек в колпаке из желтой ткани, на котором были изображены черти и языки пламени, медленно взошел на помост. Не таким представлял свое ближайшее будущее Великий магистр ордена тамплиеров Жак де Молэ....
За помостом рассветным туманом курилась Сена. Утро было тихое и серое. Легкий ветерок перебирал плюмаж рослого офицера, возглавлявшего конную стражу. Узкая парижская улочка была пуста. Из окон домов, распахнутых, несмотря на утреннюю прохладу, настежь, торчали многочисленные головы.
Сам король Франции Филипп Красивый находился на богато украшенном черно-красными гобеленами с вышитыми золотыми лилиями подиуме, пристроенной к стене серовато-желтоватого дома, примерно в ста футах от помоста. Наряд королевы, находившейся слева, был скромен, плечи прикрывала накидка из тяжелой желто-бежевой ткани. Рядом бледнел испуганным лицом дофин. Среди, чуть поодаль, теснившихся на подии придворных, дородностью и богатством одежды выделялся герцог Валькроэ.
Магистр поднял голову и встретился глазами с легистом Гийомом де Ногаре. Взгляд легиста был торжествующе-презрителен. Глава ордена вспомнил, каким жалким и испуганным де Ногаре выглядел при его аресте. Тогда он посягал на, казазалось бы незыблемую твердыню. Приказ короля застиг его врасплох, и легист, окруженный многочисленной охраной, мямлил что-то невнятное и держался поодаль.... Ровно через год, после торжественной встречи, король с благословения Климента V бросил его в темницу.... Вспомнился Авиньон. Он себя не винил ни в чем, ни тогда, ни сейчас.... Они все равно ничего не узнают. Патриция мертва....
Король взмахнул перчаткой. Толпа взревела. На помост взобрался сенешаль с эдиктом в правой руке. Левой рукой он вытирал с лица обильный пот.
_______________________________
Замок в Арле. Лихорадочный шепот Патриции. Тяжелый мрак подземелья. Чадит толстая жирная свеча.... Оскаленное лицо Лонгина Артуа. Кровь. Кровь. Кровь.... Бонифаций VIII никогда не допустил бы его ареста....
_______________________________
– Дух и разум страдают, видя людей, столь отдалившихся от природы, - ворвался в уши Великого магистра тамплиеров голос сенешаля. Толпа молчала. Король подпер рукой подбородок. Валькроэ сморкался в большой голубой платок. Гийом де Ногаре застыл со вздернутой головой. С Сены тянуло прохладой и сыростью.
_______________________________
...
_______________________________
...- через сожжение. Король милостив! Король Франции Филипп IV.
– закончил сенешаль.
Король потер подбородок. На помосте, босой, в шутовском колпаке стоял последний из тех, с кем можно было считаться и приходилось считаться. Влияние и богатство Великого магистра ордена тамплиеров, едва ли не были равны королевским.
И вот сейчас он уйдет в небытие. И власть короля Франции стала поистине безграничной и несравнимой. Ощущал ли Филипп Красивый торжество? Вначале, после ареста главы ордена, - да. Сейчас, после того, как главный королевский судья зачитывал в толпу с помоста волю короля, - нет. Главное не достигнуто - несметные богатства тамплиеров исчезли.
Высшие чины ордена умерли на допросах и пытках, унося с собой тайну сокровищ. Молчал и сам Жак де Молэ. Следовало спешить, поскольку Анри Дюбур вчера докладывал о тайных переговорах папы Климента V с монашенским орденом доминиканцев. И золото Великого магистра могло сказать свое слово.
Да, главный тамплиер обязан сегодня умереть. И унести с собой свою тайну? Является ли он сейчас единственным хранителем этой тайны? Спрятанные им сокровища весят многие сотни фунтов.... Значит.... Те, кто перевозил и прятал, умерщвлены ради сохранения тайны. Тамплиеры следов не оставляют. Но все ли мертвы? Помнится, с ним были и особо приближенные лица. Молодая красивая монахиня, возможно любовница. И отчаянный дворянин, участник взятия Иерусалима, преданный магистру до последнего мизинца. Жак де Молэ обязан сегодня умереть?....
________________________
...
– ... никакое преступление, совершенное на пользу ордена". Во имя Господа Бога.... Патриция мертва. Де Казуар исчез. Климент V обманул. Король победил. Жак де Молэ взглянул в сторону королевской ложи.
На помост вступил высокий монах в широкой белой сутане. Началась молитва. Толпа внимала.
В доме напротив королевского подиума, на втором этаже у распахнутого окна, сидя на корточках, натирал тетиву арбалета канифолью человек с непокрытой головой, в простом кожаном панцире. Канифоль противно скрипела, от чего морщился второй обитатель комнаты - монах в черной одежде доминиканца. Капюшон почти полностью скрывал его лицо. Брат Ливьер, а это был он, морщился от неприятного скрипа и пребывал в тягостном раздумье.
_________________________
"Домини канем" - псы Господа. Так называли себя члены ордена доминиканцев. Они, подобно собакам, выслеживали ересь и разрывали еретиков на куски. Орден доминиканцев поставлял всей Европе церковных судей - инквизиторов. Инквизиторы проводили расследования в тайне. Свидетелями обвинения здесь могли быть мошенники, убийцы и даже клятвопреступники. Процессы длились, нередко, годами. А в способах мучительства и изуверства доминиканцы были неистощимо изобретательны. До середины XII века они подчинялись только папам, но позднее во Франции инквизиция попала в зависимость и от власти короля.