Здесь эльфов нет!
Шрифт:
Увидев меня, точнее мою голову над поверхностью воды, отори облегченно выдохнули, захлопали в ладоши и заулюлюкали.
– Что ты делала?
– полюбопытствовал Рин, протягивая мне руку. Я отплыла подальше от конечности, туда, где вода доходила до подбородка. Необязательно аборигенам знать, что на мне, кроме естественного кожного и волосяного покрова ничего нет!
– Паот искала!
– буркнула я. Раздражение, концентрирующееся вокруг меня, кипятило воду. Да и сама я была похожа на чайник, у которого давно сорвало свисток, а хозяин, как сидел в наушниках и ничего не слышал, так и продолжает сидеть.
– Нашла?
– мечтательно улыбаясь, продолжил измываться надо мной Медяшка. Пришлось на секунду уйти под воду, чтобы остудить голову и спрятать озверевшее лицо. Мое. Туговато у синеволосых с чувством юмора.
– Да!
– водичка теплая - остыла я ненамного.
Окунулась снова. Когда вынырнула, то обнаружила перед своим носом лес копий и костяных ножей. Кое-кто держал над головой камень. Я ошиблась. У них не туго с чувством юмора. У них его нет совсем! Как у льва, который третий день сидит под единственным в пустыне деревом с вашим тельцем на самой верхней ветке. Вы уже голос сорвали, объясняя ему, что к попытке надеть на него намордник и ошейник не следует так серьезно относиться, а он все равно сидит и догрызает тушку вашего сообщника. Синеволосые - полная противоположность красненьким.
– Рин, их здесь нет! Время смеха, ха-ха?
– смех вышел кудахтающий. Не очень приятно быть живой мишенью. Вдруг у кого-нибудь из них рука дрогнет?!
– Обман!
– выдохнул хвостатый, который уже по грудь залез в воду.
Увернуться от его рук я не успела. Он схватил меня за локоть и выволок на берег. А я голая! Моя одежда на соседних кустиках висит и машет на ветру остатками моего достоинства и чести. Визг стоял над озером минут пять. Прокричалась. Полегчало. Гордо выпрямив сутулую спину, виляя отощавшими бедрами не хуже модели на подиуме (зачем непонятно), переступая через пригнувшихся отори, я вошла обратно в воду.
– Кыш отсюда!
– сказала я ледяным тоном Снежной Королевы и таким же простуженным сорванным голосом.
Отори медленно поползли. В ближайшие кусты. Но те были заняты, не менее впечатленными моими вокальными данными аборигенами всех мастей. Откуда они взяли дурную привычку подглядывать? Мама их в детстве не учила, что от этого занятия зрение садится, а то и вовсе глазки случайно веточками выколоть можно. Особенно, если немного помочь глазкам на веточки напороться.
– Мия, ты что?
– Медяшка потряс ушами. Нечего было за руки хватать, ближе всех был в момент звукового удара, вот и получил по полной концертной программе.
– Рин, я без одежды!
– обреченно ответила я, заранее понимая бесполезность попытки объяснить ему, что такое смущение, стыд и иже с ними.
– И что? Я тоже!
– радостно оскалился Рин, стаскивая набедренную повязку.
Мой мозг залихватски присвистнул, сознание упало в обморок, задев по пути женственность, тут же залившуюся горючими слезами, глядя на такое богатство, которым она воспользоваться в личных интимных целях не может. Ну, а я - ушла под воду в полной нирване, вслед за окончательно съехавшей крышей...
– Мия, а Мия. Мия!
– меня трясли. Долго и усердно. Кто посмел нарушить мое спокойствие? Захотели пары лишних зубов лишиться?!
– Мия! Хватит спать!
– какой настойчивый будильник!
– Изыди, Сатана, не мешай блаженствовать, - для надежности подкрепила высказывание пинком ноги. Демон оказался проворный - отскочил.
– Я не Сатан`а, я - Рин!
– возмутился отори.
Я открыла один глаз, осмотрела когтистую лапу перед ним, землю, закрыла снова. По мне, так братья близнецы с пресловутым Искусителем. Рогов не хватает для полноты образа.
Вставать все равно пришлось и снова лезть в озеро, потом надевать на мокрое тело сухую одежду. Все это сопровождалось конвоем из Рина и непрестанно шевелящихся и ругающихся кустов. С видимостью приличий все же легче. Одного не могу понять: они же охотники, так почему маскировка хромает на обе сломанные ноги и позвоночник вдобавок?
Медяшку крайне заинтересовало мое нижнее белье. Точнее его кружевная нижняя часть. Долго осматривал, хмурил брови, размышлял, после вернул мне в целости и сохранности. Слава Богу, а то у меня только два комплекта имеется, а носить местные кожаные модели, которым место в секс-шопе для извращенцев, не сильно улыбается.
По дороге на площадку за обедом абориген донимал меня вопросами, для чего на мне столько всего одето и классическим - где мой хвост! Заодно сообщил неприятное известие о смене цвета кожи. Частично. На лопатке, куда меня укусил светлячок, красовалось синее пятно размером с мою ладонь, похожее на спрута: от центра разбегалось несколько дорожек. Перепугалась я сильно, но убедившись, что оно не болит, не чешется, а ведет себя как стандартная татуировка, несколько успокоилась. Осторожнее надо быть в следующий раз с оторианскими народными методами лечения, то есть никаких следующих разов!
До вечера я тренировалась и думала. Выходило из рук вон плохо, так как первому усиленно мешало второе. Кроме того, в процесс наращивания мышечной массы вмешивались желающие поучаствовать в первой официальной охоте на паот. Уже не только лу.
Сломанный телефон разнес новость по всем цветам, превратив один хвост в несколько туш, а меня сделал национальным героем Коралу. Новенькие были посланы по старому адресу в неизвестные дали, ибо, насколько я знала, ни ежиков, ни тумана на розово-лиловой планете не существует. После тридцатого отори, осчастливленного порядковым номером в очереди алчущих развлечения неандертальцев, чувство затягивающейся на горле петли стало вполне очевидным.