Здравствуй, Люся, Новый год!
Шрифт:
Оранжевый верблюд
Люся заболела.
Дурацкая привычка доедать за домочадцами остатки еды примерно раз в год играла с Люсей злую шутку в виде небольших отравлений. После этого Люся долго помнила, что ее желудок принимает только свежую еду, но через год, почему-то, снова забывала.
Вот и сегодня с самого утра организм передал ей привет тошнотой, головной болью и подгибающимися ногами. А кто виноват? Маркетологи. Это они, злодеи, придумали делать такие красивые упаковки для апельсинового сока, что устоять невозможно.
Его научила, а сама теперь лежит и страдает.
– Маму сегодня не беспокоить, только иногда узнавайте, вдруг ей что-то понадобится, – сказал Митяй детям и ушел на работу.
Люся проснулась утром и уснула обратно, во сне болеть быстрее. А потом проснулась снова и глаза уперлись в нечто оранжевое. Это был верблюд.
Плюшевый оранжевый верблюд стоял поверх одеяла на четырех ногах. Это точно не из местных домашних игрушек. Такого у них не было.
Это, типа, подарок? Для скорейшего выздоровления? Может, это Митяй ей на что-то намекает?
Долго соображать сил не было, Люся спустила верблюда на пол, протянула руку к пульту от телевизора и уже хотела было его включить, как взгляд упал на минидиванчик в углу комнаты. На диване лежал плед. Оранжевый.
Люся помотала головой, голова больно загудела и закружилась еще больше. Никакого оранжевого пледа у них не было, но вот же он. Может, она еще не проснулась?
– Наасть! – на всякий случай позвала Люся дочь.
– Чего? – засунула Настя голову в комнату.
– Откуда этот плед? И верблюд?
– Не знаю, – пожала плечами Настя, – надо папу спросить, наверное, он принес.
Люся успокоилась, действительно, Митяй, кто же еще.
Звонить мужу в рабочее время было сегодня нельзя, у них на работе важные планерки в конце года.
– Принеси мне чаю, – попросила она Настю.
Через пять минут Настя пришла с подносом, поставила его на табурет возле кровати и вышла. Люся в это время внимательно следила за ток-шоу по ТВ. Когда она обернулась на табурет, то ойкнула.
Кружка была оранжевая. Рядом на салфеточке лежал бутерброд с сыром. Салфетка была оранжевая. Сыр тоже.
Ну с кружкой понятно, кружка местная, ее свекровь на прошлый Новый год дарила. Хотя, почему сейчас выбор Насти пал именно на нее? Салфетки тоже местные. Но в пачке было несколько цветов, а именно оранжевая лежала на подносе. Сыр… Люсе не хотелось есть, она вообще пока ничего не могла есть. Сыр – это сорт такой, с паприкой, поэтому оранжевый.
– О чем я думаю, дался мне этот оранжевый, – пробормотала Люся и переключила внимание обратно на телевизор.
Но забыть не получалось. Когда Сашка через час заглянул в комнату, Люся обнаружила, что он весь в оранжевом. Футболочка, шортики, носочки.
– Саш, а почему ты сегодня вот так оделся? У вас игра? – спросила Люся.
– Ой, – засмеялся Саша, посмотрев в зеркало, – не знаю. Что лежало сверху на полке, то и взял, ты же сама учила.
Когда Настя пришла забрать поднос, Люся увидела, что дочь тоже вся в оранжевом. Ну уж она то давно не берет то, что сверху лежит. Она очень даже ковыряется.
– Настя, почему вы все оранжевые? – спросила Люся. – Праздник какой-то, апельсинов день?
– Да какой праздник, – пожала плечами Настя, – футболка просто модная, сейчас все яркое носят. А бриджи по цвету подошли.
Люся запереживала. Если никто ни во что не играет, значит у нее какое-то осложнение. Все оказалось намного серьезнее, чем банальное отравление. Похоже, у нее паранойя.
Тогда Люся вспомнила, что лучшее решение проблемы, это сделать вид, что проблемы нет и решила, что не будет сегодня больше об этом думать.
Но не думать не получалось. Тогда Люся полезла в интернет, поискать, что об этом явлении пишут умные люди.
Умные люди писали, что мозг человека избирателен и наше внимание всегда находится именно там, куда мы его направляем. И если поставить себе цель найти двадцать пять синих предметов в комнате, то ты их найдешь, а все остальное пропустишь мимо.
Люся принялась искать синие предметы. Книжка, полоса на шторах, баночка от крема. Двадцать пять не набиралось. Тогда Люся приподнялась и дотянулась взглядом до окна. Из окна виден край дороги, по которой ездят машины. Люся принялась считать синие. Насчитав двадцать пять, Люся обрадовалась, и тут пришел Сашка. В руках он держал мандарин. Мандарин, как полагается, был оранжевый.
– Мама, смотри, мне Настя читает книгу! А я и сам могу, оказывается! Не веришь? Вот смотри!
Книга была оранжевая. Сашка радостно по картинкам из комиксов пересказывал сюжет. Но Люся не слушала, взгляд притягивался к оранжевой обложке. Уже пора вызывать скорую, или подождать, когда муж придет с работы?
Вскоре Люсе понадобилось выйти в туалет. А ведь она сегодня даже не вставала с постели. Из зеркала на Люсю глянуло нечто. Лохматая, под глазами синева.
– Хотя бы синева не оранжевая, помогла терапия с автомобилями, – порадовалась Люся и протянула руку за расческой. Расчески не было.
– Настя! Где моя расческа? – позвала она дочь. Через минуту пришла Настя и принесла расческу. Оранжевую.
– Вы что, издеваетесь надо мной? – не выдержала Люся. – Это не моя! Где моя расческа? И почему снова оранжевая?
– Но я не знаю, где твоя расческа, – развела Настя руками, – найдется потом, но сейчас то я где ее возьму? Принесла свою. Оранжевая – так ты мне ее сама покупала, забыла?
Люся не забыла. Болезнь прогрессировала и было ясно только одно: скоро весь мир вокруг станет оранжевым. И виной тому навряд ли маркетологи. Виноват апельсиновый сок, он ее решил проучить таким странным образом. Люся потрогала лоб. Температуры не было.
Тапочек под кроватью тоже не было.
– Саша! Принеси мне тапочки!