Здравствуй, Марс!
Шрифт:
Следующие дни ушли на утомительные тренировки со скафандрами. Логов быстро затвердил порядок действий при подготовке скафандра к использованию и уже через два дня научился надевать его без помощи друга. У Вика без Логова ничего не получалось.
— Придется тебе следующие пятьдесят лет, или сколько там мы с тобой протянем на Марсе, провести вместе со мной в качестве гардеробщика.
— Я обещаю, — автоматически подтвердил Логов, так как прекрасно понимал, что даже если бы
Каждый день, сразу после окончания занятий, Логов отправлялся к Марте. Они гуляли вдоль реки, наслаждаясь чудесным видом текущей вдаль воды, это было то, что на Марсе он никогда не увидит. Логов пытался запомнить, как выглядит спокойно текущая вода, но сделать это было чрезвычайно сложно, потому что случайный солнечный луч или внезапно появившийся над рекой туман самым причудливым образом меняли, казалось бы, двести раз увиденную картинку. Марта познакомила его с наиболее красивыми местами города, Логов был ей благодарен. Воспоминания о впечатлениях — это единственное, что останется на память о Земле. И еще о Марте.
А потом вдруг оказалось, что до старта осталось всего два дня. А это означало, что настал их последний вечер. Завтра утром его закроют на карантин. Именно сегодня он должен сказать Марте свои самые последние слова. Другой возможности у него больше не будет.
— Получается, что сегодня мой последний день на Земле, — сказал Логов с невыразимой грустью.
— Да. Завтра — карантин.
— Не знаю, что сказать. Не придумывается.
— Не верю, — улыбнулась Марта.
— Все равно придется говорить.
— Начинай.
— Зря, наверное, мы с тобой так много бродили по городу. У меня появились веские причины отказаться от полета. Оказывается, я слишком много теряю.
— Ты раньше не знал, что наша Земля красивая?
— Я не про Землю, а про тебя говорю. Путешествие на Марс — слишком маленькая плата за расставание с тобой. Без тебя я, наверное, долго не протяну, — начал он, но сбился с мысли и замолчал.
— Глупый, неужели ты подумал, что я отпущу тебя на Марс одного, я полечу с тобой.
Впервые в жизни Логов обрадовался, услышав, что его назвали глупым. Он крепко обнял Марту.
— Это правда? — никогда прежде он не слышал ничего более потрясающего.
— Клянусь синей биожидкостью, которая течет у меня в жилах вместо крови!
— Господи! Спасибо за все, что ты для меня сделал! — произнес Логов.
Известие казалось слишком фантастическим, чтобы он мог поверить в него, вот так сразу. Почувствовал ли он себя счастливым? Нет, конечно. Он ощутил только одно: как и говорили древние греки, ему теперь было некогда думать о пустяках, он должен был сделать счастливой Марту. Можно ли добиться этого на Марсе?
— Вынужден запретить тебе даже думать о полете! — Логов нахмурился и сказал то, что, по его мнению, он должен был сказать: — На Марсе очень опасно. Я боюсь за тебя. Нечего тебе там делать.
— А за других переселенцев не боишься?
Вопрос озадачил Логова.
— Они знают, на что идут!
— Вот и я знаю, — твердо сказала Марта.
Пришлось Логову еще сильнее обнять Марту. Его нос уютно уткнулся в ее волосы. Он не выдержал и поцеловал ее руку.
— Эй, не забывай, что мы с тобой переселенцы!
— Теперь это не имеет значения.
Марта отстранилась и строго посмотрела на Логова.
— О чем это ты?
До сих пор Логов был твердо уверен, что отправляется на Марс вовсе не из-за личной неустроенности или потери веры в завтрашний день. Наоборот, ему было приятно сознавать, что отныне он один из покорителей чужой планеты, строитель будущего. Он рассчитывал стать не диванным мыслителем, любителем рассуждать о новом дивном мире, а его создателем, который своими руками построит первую постоянную базу на Марсе, возведет форпост земной цивилизации. Логов не сомневался, что подвиг переселенцев обязательно приведет к покорению всей Солнечной системы.
Но вдруг ситуация изменилась. Появился пресловутый человеческий фактор. Он, Логов, перестал воспринимать себя всего лишь полезным винтиком, теперь экспедиция на Марс стала его личным делом, задела личные интересы. От одной мысли, что Марта, последовав за ним на край света, подвергнет свою жизнь опасности, Логов пришел в ярость.
— Вот, что ты выдумала! Нет моего согласия. Пожалуй, с мечтой о Марсе пора кончать! Нечего тебе там делать! Почему ты не спросила у меня разрешения?
— Логов, ты не имеешь права запрещать мне. Я своих решений не меняю. Пойми это, теперь тебе придется присоединяться ко мне. Если, конечно, захочешь.
— Не верю, что ты говоришь серьезно, — сказал Логов, он понял, что попал в безвыходное положение.
С одной стороны, он был бесконечно рад тому, что не потеряет Марту, с другой, полет на Марс — дело опасное. Пока это касалось только его, он, почему-то, об опасности не думал. Себя Логову было не жалко. Но совсем другое дело, когда опасность угрожает дорогому человеку. Логов знал одно, при любых обстоятельствах, он сделает все от него зависящее, чтобы остаться с Мартой.
— Мне придется отказаться от полета, — сказал он. — Мы останемся на Земле.
— Я все равно полечу, — сказала Марта решительно.
— Безумие какое-то.
— Ты со мной?
— Да.
— Прекрасно, значит, летим вместе. Встретимся завтра в Центре. Сегодня прогулка отменяется, у меня дела.
Логов смотрел ей вслед и не знал радоваться ему или плакать.