Шрифт:
ИНТЕРFUCKъ - ЭКСТАЗ
Любимец Богов
ЛУЧШЕ-ВСЕХ-СПРЯТАННЫЙ
Посвящается ***
ЗДРАВСТВУЙТЕ, Я ВАШ КОРОЛЬ!
– Аллах акбар, начальник!
А. Бушков. Анастасия.
Арагорна подтолкнули к гильотине,
и он пробурчал:
– Вешайте, вешайте! Всех не
перестреляете!
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Арагорн проснулся от неудобства в левом кармане. Он сунул туда руку и вытащил бутылку "Мордорской настойки". Хмуро изучив этикетку, он бросил бутылку в угол. "Одно и тоже, вот уже
– Люди, которых здесь нет, а также эльфы, гномы и прочие. Я, Арагорн, окончательно погряз в грехах. А ведь как я мог жить... Купаться в этой самой... в роскоши, есть обеды, давать приёмы, ходить в библиотеку, читать умные книги, в гости ходить. Ведь будь я в Гондоре, я бы был принцем или даже королём. Вот. А кто я теперь?! Простой спившийся бродяга. Нет, решено! Надо ехать домой! Но ведь папа был мной недоволен. Как быть? Как? Решено, я паду ему в ноги и поцелую концы его сапог. Если он разрешит.
От этих слов проснулся и Сэм. Он посмотрел на Арагорна и спросил:
– Ты что, впервые посмотрел на мир трезвыми глазами?
– Представь себе!
– воскликнул Арагорн.
– А зачем представлять? Я уже со вчерашнего дня смотрю трезвыми глазами, - ответил Сэм.
– И что?
– спросил дунаданец.
– Хреново! Если не сказать хуже, - был ответ Скромби. Кстати, что ты собрался делать?
– Пойти в Гондор, пасть в ноги папе и поцеловать концы его сапог.
– А не будет ли гигиеничней поцеловать свои сапоги?
– Я бы рад, но у нас в Гондоре это не принято.
– Кстати, о гигиене. Арагорн, ты отращиваешь бороду или просто плохо её приклеил?
– Ты прав, Сэм! Нам надо привести себя в норму. Где у нас рукомойник?
– Насколько я знаю, ближайший рукомойник находится в Мордоре. А у нас есть только Брендидиум.
– Отлично! Быстрей к нему!
Они вышли на улицу и обнаружили себя рядом с извилиной реки.
Сунув ногу в сапоге в Брендидиум, Арагорн брезгливо отдёрнул её.
– Единственное, что меня радует - воды у нас больше, чем в Мордоре.
Не раздеваясь, они вошли в воду по пояс.
Сэм нырнул и вынырнул. Радостно отфыркиваясь, он сказал:
– Арагорн, разреши сделать тебе комплимент?
– Делай, - милостиво ответил сын Арахорна.
– В своих доспехах ты похож на подводную лодку, поставленную на "попа".
– Спасибо, друг!
– с этими словами Арагорн закрыл забрало и нырнул. Вынырнув, он открыл забрало и вылил воду. Он был зол.
– Какой-то дурак надумал просверлить в забрале дырки. И все теперь повторяют ошибку этого идиота. Когда приду в Мо... пардон, Гондор, повелю запаять в шлемах все отверстия.
– А не затруднит ли это процесс дыхания?
Арагорн на секунду задумался, но потом, рубанув рукой воздух, произнёс:
– Я никого не заставляю ни дышать, ни носить шлем. Поэтому у них будет один вариант из трёх. А это довольно много. Ну, утреннее омовение окончено и пора приступить к завтраку.
Выйдя на берег, они сели друг против друга и стали ждать, когда официант принесёт меню. Они хорошо понимали, что в лесу официантов нет. Но изменять многолетним привычкам - ох, как не хотелось. Посидев таким образом часа два, они поняли, что паршивей заведения не видели. Они подошли к своей хижине, и Арагорн, внимательно оглядев её со всех сторон, заявил:
– Боже! И это здесь жил король Гондора?!!! Ну ничего. Я ещё сделаю из неё музей.
Арагорн взялся за дверную ручку и хотел было открыть дверь. Но неожиданно дверь распахнулась нараспашку, и друзья отскочили от хижины. Но когда они увидели, кто за ней стоит, их лица медленно растянулись в садистских улыбках. За дверью, держа в одной руке авоську с кефиром, а в другой дипломат, стоял Гэндальф.
Друзья, на некоторое время потерявшие дар речи, пришли в себя.
– Ах ты ж, блин! Гэндальф! Каким муссоном?
Арагорн повторял: "Блин, блин..." и, не переставая, сжимал и разжимал кулак в железной перчатке. Сэм был более вежлив и не делал никаких воинственных и угрожающих жестов. Он сказал просто:
– Ёк! Серый! Какими судьбами?! Нафиг ты опять встал у нас на пути? Только хотим уйти - здрасьте! Но на этот раз ты уже не втянешь нас ни в какую дерьмовую авантюру. Баста.
Гэндальф широко улыбнулся фарфоровыми зубами и, поставив кефир и дипломат на пол, начал:
– Я, посланник Гондора, голосом Арахорна, дарованным мне, глаголю...
Арагорн издал душераздирающий вопль, и только Скромби удержал его от преждевременных решений.
– Какой нафиг ты посланник, с какой стати ты похабишь честное имя моего папы? Да я тебя! Немедленно на колени, сволочь валарская.
Гэндальф, сохраняя спокойствие, ответил:
– Хрен тебе, золотая рыбка. Я глаголю: Арагорну, выродку гондорскому, следует в течение одного гурта явиться ко мне и пасть мне в ноги. Так как я собрался отдать концы. И, кроме тебя, никому их доверить не могу. Твой папа Арахорн.
Сказав последние слова, Гэндальф распахнул плащ, и Арагорн увидел перевязь посланника.
Арагорн уж было приготовился плюнуть в гнусную рожу Гэндальфа. Но тот, предугадав намерение, подставил своё лицо под плевок и отчётливо произнёс:
– Плюнь в меня - попадёшь в лицо своей страны и особенно своего папочки.
Арагорн молча проглотил накопленную обиду. Гэндальф тихо смеялся.
Сэм, угрюмо посмотрев на Гэндальфа, спросил:
– Мир, дружба?
– Мир, дружба. Хочешь кефиру?
– спокойно подтвердил Серый.