Zealot. Иисус: биография фанатика
Шрифт:
Состоятельным людям, приходившим к нему за советом, Иоанн говорил: «У кого две одежды, тот дай неимущему, и у кого есть пища, делай то же».
Пришедшим мытарям, спросившим о пути к спасению, он ответил: «Ничего не требуйте более определенного вам».
Воинам, которые просили о наставлении, он сказал: «Никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем».
Слова Крестителя быстро распространялись по стране. Люди приходили из далекой Галилеи, неделями шли по суровой иудейской пустыне, чтобы услышать его проповедь у вод Иордана. Дойдя до реки, они снимали одежду и переплывали на восточный берег, где Иоанн подавал им свою руку. Одного за другим он окунал их в живительную воду. Затем они возвращались на западный берег Иордана, как тысячу лет назад делали их предки, — на землю, обетованную им Богом. В этом смысле крещенные становились новымнародом
Поскольку толпы, стекавшиеся к Иордану, становились все больше и больше, деятельность Иоанна Крестителя привлекла внимание Ирода Антипы, сына Ирода Великого, к владениям которого относилась Иерея, расположенная на восточном берегу Иордана. Если верить евангельскому тексту, Антипа заключил Иоанна в темницу, поскольку тот осуждал его женитьбу на Иродиаде, которая была супругой его единокровного брата (его тоже звали Ирод). Не удовлетворившись тюремным заключением Иоанна, коварная Иродиада спланировала заговор. По случаю дня рождения Антипы Иродиада подговорила свою дочь, распутную Саломею, исполнить соблазнительный танец для ее дяди и приемного отца. Фривольные движения Саломеи привели старого тетрарха в такое волнение, что тот не задумываясь дал ей роковое обещание.
«Проси у меня, чего хочешь, — сказал он ей, — и дам тебе, даже до половины моего царства».
Саломея вышла посоветоваться с матерью: «Чего просить?»
«Голову Иоанна Крестителя», — ответила Иродиада.
Увы, свидетельству евангелиста не стоит доверять. Какой бы скандальной ни была история казни Иоанна, в этом изложении она изобилует ошибками и историческими неточностями. Евангелисты ошибочно называют первого мужа Иродиады Филиппом и, по-видимому, путают место казни Иоанна, крепость Махерон, со двором Антипы в городе Тивериада. Весь евангельский рассказ читается как фольклорное предание с намеренными отсылками к библейскому сюжету о конфликте Илии с Иезавелью, супругой царя Ахава.
Более прозаичное, но надежное свидетельство о смерти Иоанна можно найти в «Иудейских древностях»Иосифа Флавия. Согласно этому автору, Антипа боялся, что растущая популярность Иоанна могла привести к восстанию, «поскольку люди, казалось, были готовы сделать все, что он им скажет». Возможно, так оно и было. Пророчества Иоанна о приближении Божьего гнева, вероятно, не были чем-то новым или уникальным в Палестине I века, однако надежда, которую он давал тем, кто очистился, обновился и вступил на путь истинный, находила отклик в сердцах. Иоанн обещал приходившим к нему иудеям новый мировой порядок, Царство Божье. И хотя его проповедь никогда не шла дальше туманных идей о равенстве и справедливости, в те мрачные и беспокойные времена одного такого обещания было достаточно, чтобы привлечь людей самого разного сорта — и бедных, и богатых, и могущественных, и слабых. Антипа правильно опасался Иоанна: даже его собственные солдаты обращались к тому. Поэтому правитель приказал схватить проповедника, обвинил его в подстрекательстве к бунту и отправил в крепость Махерон, где его казнили без лишнего шума где-то между 28 и 30 гг. н. э.
Но слава Иоанна пережила его самого. И Антипу она пережила тоже, поскольку многие верили, что поражение тетрарха в войне с набатейским царем Харитатом IV в 36 г. н. э., его последующая ссылка и лишение титула и собственности были Божьей карой за убийство Иоанна. Спустя много лет после казни Крестителя иудеи все еще размышляли о значении его слов и дел; последователи Иоанна по-прежнему странствовали по Иудее и Галилее, крестя людей его именем. Жизнеописание Иоанна и легенда о нем, записанные на древнееврейском и арамейском языках, образовали независимую традицию, варианты которой ходили из города в город. Многие люди считали его мессией. Некоторые верили, что он воскреснет из мертвых.
Несмотря на всю славу Иоанна Крестителя, похоже, никто доподлинно не знал тогда (и никто не знает сейчас), кем он был и откуда пришел. Евангелие от Луки сообщает фантастические сведения о его родословной и чудесном рождении, которые решительно отвергаются исследователями. Однако, если из евангельского текста в принципе можно добыть какую-то историческую информацию, то это, в первую очередь, факт происхождения Иоанна Крестителя из жреческого рода. Лука пишет, что его отцом был «священник из Авиевой чреды» (Лк. 1. 5). Если это правда, Иоанну предстояло унаследовать священнические обязанности отца, хотя проповедник, вышедший из пустыни, не вкушавший хлеба и
Надо сказать, что омовения и другие ритуалы, связанные с водой, были довольно распространены на древнем Ближнем Востоке. В Сирии и Палестине существовали целые «крестильные секты», практиковавшие погружение новообращенных в воду. Язычники, принимавшие иудаизм, часто совершали ритуальное омовение, чтобы избавиться от своей прошлой идентичности и стать частью избранного народа. Иудеи чтили воду за ее «пограничные» качества, считая, что она имеет силу перевести человека или предмет из одного состояния в другое: из нечистого в чистое, из мирского в сакральное. Библейский текст изобилует упоминаниями об очистительных ритуалах, связанных с водой: предметы (шатер, меч) окропляли водой, чтобы посвятить их Богу; люди (прокаженные, женщины в «нечистые дни») окунались в воду для очищения. Служители Храма в Иерусалиме лили воду на ладони, прежде чем подойти к жертвеннику. Первосвященник совершал первое ритуальное омовение, прежде чем войти в Святое святых в День искупления, а второе — сразу после того, как принимал на себя все грехи народа.
Самой известной сектой, практиковавшей очищение водой, была уже упоминавшаяся община ессеев. Движение ессеев не было строго отшельническим, одни из них жили в городах и селениях Иудеи, другие полностью удалялись от мира, создавая общины типа кумранской, соблюдая безбрачие и имея общую собственность (единственным имуществом, которым разрешалось владеть члену кумранской общины, были плащ, кусок льняного полотна и большой топорик, с помощью которого при необходимости можно было устроить себе отхожее место в пустыне). Поскольку ессеи считали человеческое тело низменным и порочным, они создали строгую систему омовений с полным погружением, которые следовало повторять снова и снова, чтобы поддерживать себя в состоянии ритуальной чистоты. Ессеи также практиковали однократный, инициационный ритуал омовения (тоже своего рода крещение), с помощью которого они принимали в общину новых членов.
Возможно, этот ритуал послужил основой для того необычного обряда крещения, который проводил Иоанн. Он и сам мог принадлежать к упомянутой секте. Между ним и ессеями есть сходство, которое, при желании, можно истолковать как родство. И Иоанн, и община ессеев обосновались в пустынной области Иудеи примерно в одно и то же время: сообщается, что Иоанн ушел в пустыню в юном возрасте, что соответствует принятой у ессеев практике усыновления и обучения сыновей священников. И Иоанн, и ессеи отрицали авторитет Храма: ессеи имели свой собственный религиозный календарь, соблюдали свои пищевые запреты и отвергали жертвоприношения животных, которые были главной частью храмового ритуала. И Иоанн, и ессеи видели в себе и своих последователях подлинный народ Израиля; и тот, и другие активно готовились к концу времен: ессеи ожидали начала последней войны, в которой «сыновья Света» (сами ессеи) сразятся с «сыновьями Тьмы» (служителями Храма) за власть над иерусалимским Храмом, который ессеи впоследствии очистят и снова превратят в священное место. И еще одно — и Иоанн, и ессеи, судя по всему, отождествляли себя с «гласом вопиющего в пустыне», упомянутым у пророка Исайи: «Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте в степи стези Богу нашему» (Ис. 40. 3). Все четыре евангелия вкладывают эти слова в уста Иоанна, в то время как для ессеев они были самыми важными строками в Писании, определявшими их представление о себе и своей общине.
Но все же между Иоанном и ессеями довольно много различий, которые заставляют соблюдать осторожность и не делать слишком категоричных выводов. Иоанн изображается не как член какого-либо сообщества, а как отшельник, одинокий голос, взывающий из пустыни. Его проповедь не для избранных, она обращена ко всем иудеям, стремящимся отказаться от порочного пути и начать праведную жизнь. И что самое важное, Иоанн отнюдь не одержим идеей ритуальной чистоты; его крещение, судя по всему, задумывалось как однократный обряд, а не то, что следует повторять снова и снова. Возможно, на Иоанна как-то повлияли ритуалы других иудейских сект той эпохи, в том числе и ессеев, но, похоже, крещение в водах Иордана было его собственной уникальной идеей.