Зеленая банда
Шрифт:
— Юрий Сергеевич! — тихо окликнул его помощник.
— Да, — встрепенулся он и посмотрел сначала на него, потом в окно. Как оказалось, машина стояла напротив центрального входа в гостиницу.
— Извини, задумался.
Привезенцев толкнул дверцу и вышел. Обычно первым выходит водитель. Однако сегодня он попросил без барских излишек. Незачем привлекать к себе внимание. Из-за этого пришлось отказаться от служебной машины.
— Когда заехать? — спросил через приоткрытое окно помощник.
— Я водителю позвоню, — пообещал Привезенцев и прикрыл дверцу.
Было уже поздно. В фойе на диванах сидели с газетами несколько мужчин. Едва он вошел, как все оторвались от своего занятия и посмотрели в его сторону.
«Господи, наверняка эта публика меня узнала! — ужаснулся Привезенцев. — Что, если завтра здесь встретят уже журналисты? Как быть, если эти проныры узнают через продажных горничных, к кому я хожу?»
Привезенцев подошел к стойке ресепшн:
— На меня снят триста десятый номер…
Девушка в красном пиджаке и белой рубашке посмотрела на экран монитора и улыбнулась:
— Господин Сергеев?
— Что? — не сразу понял он, почему его назвали другой фамилией, и тут же часто закивал головой: — Да, да, конечно!
Однако про себя ужаснулся:
«Узнала и догадалась! Точно! Какой я дурак! Зачем весь этот цирк? Какие-то шпионские игры…»
— Вас проводить? — между тем продолжала засыпать любезностями девушка.
— Не надо, спасибо, — отчего-то сконфузился Привезенцев и оглянулся на вход. Стоящий у стеклянных дверей охранник пялился на него и тоже загадочно улыбался.
«Что за чертовщина? — Привезенцев оттолкнулся от стойки и, на ходу доставая платок, направился к лифту. — Может, просто паранойя?»
Для начала Привезенцев зашел в номер, который был снят для него. Глупо второй раз прийти в гостиницу и ни разу не побывать в нем. В конце концов, чистота и нетронутая постель может насторожить горничную. Пройдясь по комнатам, расправил кровать, заглянул в платяной шкаф, проверил содержимое холодильника. Из бара достал бутылку пива. Открыл, прямо из горлышка сделал несколько глотков. Поставил на стол. Затем направился в ванную. Из папки вынул пенал с зубной пастой и щеткой. Забросил в стаканчик на полочке. Открыл и закрыл воду. Видимость присутствия в номере уже была, и он направился к Шестаковой.
К дверям номера Привезенцев подошел, как будто это был вход в берлогу голодной медведицы. Не покидало, а лишь усилилось ощущение, что все, начиная с охранника на входе в гостиницу и заканчивая встретившейся в коридоре горничной, которая толкала перед собой тележку с уборочным инвентарем, с трудом сдерживают при виде него смех.
Он торопливо постучал.
— Открыто! — раздался, будто из преисподней, голос.
Привезенцев вошел и непроизвольно сморщился от букета самых разных запахов. Все они вызывали в нем отвращение. Странно, но приди он сейчас, например, к любимой женщине, это, напротив, вскружило бы голову. Как человек, любивший делать своим дамам сердца подарки, он разбирался в женской парфюмерии, и без труда различил среди прочих аромат косметики «Chanel». Точно таким начала пользоваться жена, как только отыскала у себя на лице первую морщинку.
В свете, попадающем в коридор из комнаты, появилась Ольга. В какой-то момент он не узнал ее. Утонченная фигура в черном вечернем платье медленно приблизилась к нему новой волной древесного аромата с едва уловимыми нотами табака.
— Ты куришь? — удивился он.
— Так, иногда, — она посторонилась. — Проходи.
Шестакова взяла телефонную трубку и стала тыкать в кнопки. Привезенцев подошел к окну и посмотрел вниз. По дну каменного ущелья плыли огни машин.
— Это триста восьмой вас беспокоит, я заказ вам делала… Хорошо.
— Мы могли бы спуститься в ресторан, — усаживаясь в кресло, сказал Привезенцев.
— Ты же боишься появляться в людных местах в моем присутствии, — прищурилась она.
— Как раз нет, — покачал он головой. — На этот случай всегда можно сказать, будто обсуждали очередную экологическую проблему.
— Сегодня как раз лучше избежать посторонних глаз, — Шестакова показала ему спину: — Если хочешь, то там бар. Правда, я туда не заглядывала.
«Как раз кстати!» — обрадовался Привезенцев, тут же вспомнив народную мудрость: «Не бывает некрасивых женщин, бывает мало выпито водки».
Он встал, подошел к бару, сделанному из дерева. Внутри оказалось несколько бутылок с содержимым на любой вкус.
— Ты что предпочитаешь? — спросил он.
— Ничего, — она чмокнула губами. — За компанию могу белого.
Привезенцев взял штопор.
— У тебя есть чем зажечь свечи? — спросила она.
Он неожиданно представил себя при свечах в обществе этой старухи и непроизвольно поежился.
— Нет так нет, — по-своему восприняв его движение плечами, успокоилась она.
В дверь постучали.
— Войдите! — повысила она голос.
Толкая левой рукой перед собой никелированную тележку, в номер вошел официант:
— Добрый вечер… Ваш ужин…
Официант проворно разложил «уши», превратив тележку в сервировочный столик. Ловко расставил тарелки, положил приборы. Центр украсил небольшой жаровней и кастрюлькой.
— Знаете что, молодой человек, — Шестакова подняла на официанта взгляд, — оставьте нас. Я сама справлюсь.
— Вы уверены? — растерялся парень.
— Абсолютно, — кивнула она. — И не волнуйтесь, вы все сделали хорошо…
— Погодите, — остановил его Привезенцев и протянул бутылку: — Открой, пожалуйста.
Когда за официантом закрылись двери, Привезенцев разлил по бокалам вино.
— За что? — он испытующе посмотрел ей в глаза.
— Не мне тебя учить, — она обиженно надула губы, отчего эта детская гримаска на побитом возрастом лице показалась маской смерти.
Он перевел взгляд на картину. Репродукция Шишкина «Лес» неожиданно напомнила охоту, и он отдернул от нее взгляд:
— За тебя!
Они выпили.