Зеленоглазая авантюристка

Одувалова Анна Сергеевна

– Изик! – крикнула я, вцепившись в склоняющуюся ко мне рожу. Удерживать вампира на безопасном расстоянии не хватало сил. В шею впились клыки, но не глубоко – мешали появившиеся от страха тонкие чешуйки. Наверное, если бы моя кожа не была защищена естественной броней, я бы уже умерла. А так чешуя не дала разорвать артерии, вампиру удалось только надкусить, но все равно я чувствовала, как он засопел, глотая мою кровь. Я заорала от одуряющей боли, которая только усилилась, когда кто-то попытался оттащить от меня монстра. Со всех сил пнула противника в живот и вцепилась обеими руками ему в подбородок, пытаясь отодрать от своего горла. Он хрипел, но не отпускал. Изик змеей скользнул вампиру на руку и прополз к шее, Дирон или Льрисса, я не

могла понять кто, схватили тварь за руки, а я из последних сил разжала его челюсти. Изик в это время ужалил тварь в подбородок. Парализующий яд артефакта подействовал даже на вампира. Он беспомощно ткнулся мне в шею, но пить уже не мог. Кто-то резко рванул тварь от меня, отшвыривая в сторону. Я облегченно выдохнула, в пылу схватки мне уже начало казаться, что, пытаясь отодрать от меня вампира, мои друзья сделают только хуже. Немного повернув голову, я увидела, как Дир скользнул к стене, в его руках мелькнули парные кинжалы. Я не смогла отвернуться, даже когда поняла, что делает Дир. Скрещенные наподобие ножниц недлинные лезвия сошлись на шее практически беспомощного вампира. Брызнула кровь, и голова с глухим стуком упала на пол. Я судорожно сглотнула, прогоняя тошноту, и провалилась в состояние между забытьем и явью. Впервые за сегодняшний вечер я была рада, что мое ночное зрение оставляет желать лучшего, с такого расстояния я не смогла разглядеть предсмертный оскал твари. Правда, живое воображение очень быстро дорисовало недостающие детали. Стало еще хуже. Почти обморок. Голоса друзей доносились издалека, а перед глазами плыла чернота. По шее стекала кровь, я чувствовала, как она пропитывает тонкую ткань туники. Нагнувшийся было ко мне Дир испуганно отпрянул в сторону, сжавшись у стены. Кровь сумасшедшего вампира оставила мага равнодушным, а вот моя нет. Я поняла, что если Дир вдруг не сдержится, то я даже дергаться не буду – нет сил, и уже все равно.

– Скорее прикрой рану! – заорала Льрисса, кидая мне свой платок. Резкий голос вывел из оцепенения, и я торопливо замотала шею. Сама подруга, похоже, от вида моей крови не обезумела или просто была меньше голодна. Дирон почти пришел в себя, но все равно старался держаться на расстоянии, а мне было чертовски плохо. Кружилась голова и мутило. Очень хотелось надеяться, что сумасшедший кровосос не занес мне никакую заразу.

Дирон медленно выполз из угла. Даже не смотря в мою сторону, маг судорожно сглатывал и в конце концов не выдержал. Достал из кармана плоскую флягу с кровью и сделал два больших глотка. Постоял немного и приложился еще раз.

– Я превращусь в такую же тварь? – болезненно морщась, поинтересовался он, показывая на груду останков вампира.

– Не думаю, – закусила губу Льрисса. – Не должен… Впрочем, от этого не застрахован никто, даже я. Мало одной жажды, мало одного неумения держать себя под контролем, даже сумасшествия мало. Такими становятся слабые духом, те, кто изначально больше животные, чем разумные существа. Нас делает подобными слабость и нежелание бороться за свою разумность. Ты не такой, ты и вампиризму-то сопротивляешься, как можешь, хоть это и глупо. Ты будешь сражаться до последнего и скорее умрешь, чем будешь существовать так. Но опасность превратиться в дикого есть всегда, именно поэтому мы их не убиваем, а пытаемся лечить и как-то заново учить жить. Получается редко. Ты думаешь, мы зря носим камни, напитанные кровью Маан? Мы все боимся, что однажды станем дикими, ведь проклятие богов нас обрекает именно на такое существование.

– Я не хочу быть таким и не хочу, чтобы меня пытались лечить. Если я буду слаб, ты поможешь мне умереть?

– Ты не слаб, а для того, чтобы погибнуть, тебе, думаю, еще представится много шансов. Не торопи события, все будет хорошо.

– Не думаю. – После встречи с дикими вампирами настроение Дирона окончательно испортилось.

– Ну и зря, мне казалось, что ты не настолько впечатлительный. Решила, что смерть закаляет.

– Понимаешь, недавно

я понял, что есть вещи значительно страшнее смерти, и я их очень боюсь. Смерти уже нет, а вот стать подобным этому монстру, думающему лишь о крови, или попасть под полный контроль к магу, типа того, кто меня воскресил, – это страшно. Намного страшнее, чем просто умереть.

– Не будем о плохом, – покачала головой Льрисса и подошла ко мне, помогая подняться на ноги. Я тоже хотела вставить свои пять копеек в разговор с магом, но не смогла – мысли путались и голова кружилась. Ничего умного сейчас я выдавить из себя все равно бы не смогла, а ляпать очередную глупость не хотелось. Стоило признать, жизнь была ко мне слишком мягка и до сих пор не выбила из меня дурацкую привычку шутить по поводу и без. Даже если ситуация юмора не предусматривает. Ладно, хоть в последнее время я научилась периодически молчать.

– Вроде бы все? Больше никто не нападет? – неуверенно спросила я, прислушиваясь.

– Нормально, я себя контролирую, – отозвался маг, приняв мои слова на свой счет.

– Я имела в виду диких вампиров. Надеюсь, они ушли.

– У тебя кровь, и это плохо, – покачала головой Льрисса. – Она воняет на все катакомбы, если мы не поторопимся, сюда сбегутся все подземные кровососы. Хорошо хоть идти осталось совсем недалеко.

– Не уверена, что у меня выйдет идти быстро, – с сомнением произнесла я. – У меня перед глазами все плывет. Каркалы! Он же вроде бы и крови почти не выпил! Что это такое?

– Это яд.

– Яд? – взвилась я, в воображении пронеслись картины одна страшнее другой. Мой гроб с рюшечками и бантиками, а потом собственное превращение в вампиршу в лучших традициях земных киношных историй.

– Не пугайся ты так, я неточно выразилась, – успокоила меня Льрисса, взяв под локоток и настойчиво буксируя куда-то по длинному коридору. – Этот яд не смертелен, просто он лишает жертву возможности сопротивляться. Парализует. Напавший на тебя вампир был голоден и очень слаб, поэтому ты почти не пострадала. И рана на шее неглубокая, и передвигаешься самостоятельно. Только хочешь спать, и реакции теперь замедлены. Но постарайся не отключиться, пока не придем. Коридор выходит на поверхность практически у самых моих покоев. Так что главное дотерпеть, а там можно будет расслабиться.

Сказать проще, чем сделать. Идти было невероятно трудно, и вскоре Льриссе уже не удавалось вести меня. На помощь к вампирше пришел Дирон. Он сначала осторожно придерживал меня под локоток, а потом уже практически тащил на себе. Представляю, как тяжело ему было. Моя шея с пропитавшимся кровью платком была очень близко, ему стоило всего лишь немного нагнуться. Дирон зло взглянул на меня, и на секунду показалось, что он прочитал мои мысли. Стало страшно, впрочем, очень быстро я сообразила, что маг вряд ли на самом деле телепат, я бы об этом узнала раньше. Или не узнала?

Я бы еще дольше мучилась этим до крайности интересующим меня вопросом, но соображать получалось все хуже, и в конце концов я провалилась в странное забытье. Я вроде бы даже ногами перебирала, пытаясь идти, но вот соображать уже не получалось.

Глава 12

Как добрались до замка, не помню. Когда открыла глаза, было темно. Я вообще не сразу поняла, где очутилась и что происходит. Ничего не болело, даже шея на месте укуса, но чувствовалась общая слабость, конечности казались прибитыми к простыням.

– Проснулась? – донесся мягкий голос откуда-то справа. В полной темноте я смогла рассмотреть лишь силуэт Дирона. Маг сидел совсем рядом на краю кровати.

– Где Льрисса? – прохрипела я и приподнялась. Почему-то Дир, находящийся так близко, невероятно смущал.

– Не знаю, – пожал плечами маг и отложил в сторону книгу, которую, видимо, пытался читать. Как можно разобрать буквы, когда настолько темно, я не представляла. – Ходит где-то. Сказала, что у нее дела, и исчезла, уже часа два назад.