Зеленоглазая авантюристка
Шрифт:
– Это неважно, я подожду возвращения корры Беррионы, чтобы удовлетворить свое любопытство.
– Тогда, полагаю, наш разговор закончен и вы меня покинете? – Голова раскалывалась, и препираться с братом не было ни желания, ни сил. Такой Стикур раздражал, а Дир не желал портить свое мнение о нем, но вот сам герцог считал иначе и замолкать не собирался.
– Нет. Ты полагаешь неправильно. Наш разговор только начался. И пойдет он вот о чем. Конечно, Оля тобой сейчас немного увлечена. Все это трогательное жертвование крови и поправление подушечки. Как же! Бедный, попавший в беду мальчик. Но что ты можешь ей дать? И насколько долго
– Вам не кажется, герцог, что вы лезете, мягко сказать, не в свое дело? – Хотелось вскочить с кровати и придушить мерзавца. Родственные чувства давно отступили на второй план. Как он смел покуситься на святое и влезть в личную жизнь. Что о себе возомнил?
– Нет, это мое дело. Ты никто! – Слова герцога припечатывали к кровати. – И у тебя нет будущего, да и настоящее очень размыто. – Стик даже не предполагал, насколько близки к правде его слова. – Ты из обнищавших провинциальных ирров. Ты глупый мальчишка, который ничего собой не представляет. Оле нужен сильный спутник. Тот, кто сможет удержать и быть равным ей.
– А ты сможешь? – Дир даже не пытался скрыть сарказм. – Ты удержишь? Или, быть может, ты сильный?
– Думаю, сильнее, чем ты, по крайней мере, чуть опытнее. Тебе с ней рядом не место. Оставь ее, она была моей еще тогда, когда у тебя не выросли клыки. Уже тогда было все предопределено.
– Что не удержал ее тогда, если такая возможность была? – Дир позволил себе усмехнуться, хотя на душе выли каркалы.
– А вот это не твое дело, главное, что собираюсь удержать сейчас. Тогда я был молод и глуп. Сейчас все иначе. Она мне нужна.
– Представь, мне тоже.
– Глупо. Тебе нечего ей предложить. Я вообще удивляюсь, что она в тебе нашла? Ты еще совсем мальчишка.
– Может быть, ее привлекает молодость. – Дир в первый раз был рад своему новому телу. За последнее время он с ним смирился. – А может, я старше, чем кажусь?
– Может, может. Я слышал эти нелепые слухи про тело вампира и душу мага. Но, на мой взгляд, подобные предположения глупы. Ты именно так привлек Олю? Этими бредовыми россказнями?
– А какая разница, чем именно я ее привлек? Главное, что сейчас она больше моя, нежели твоя.
– Для меня разница есть, потому что я не собираюсь мириться и не позволю дальше дурить Оле голову! Вампир с душой эльфа – это бред. Ни разу не слышал, что подобное вообще возможно!
– Давно ли ты стал сведущ в магии? – Сейчас Дирон откровенно смеялся, слышать подобные рассуждения из уст брата было странно.
– А давно ли мы перешли на «ты»?
– Да, если разобраться, мы, Стикки, никогда не были с тобой на «вы». Слишком многое нас связывало с раннего детства. Игрушки. Одно время даже комната. И конь первый был один на двоих. Мы его тогда делили. Ты ездил по четным дням, а я по нечетным… И я тебе говорю с уверенностью: можно соединить тело только что умершего человека, вампира или эльфа и душу. Сложно, муторно, но можно. Иногда случаются чудеса и возвращаются те, кого мы совсем не ждем.
– Кто ты?
– Не верю, что ты еще не догадался, брат.
– Нет, ты не Дир. – Стикур побледнел и отшатнулся от кровати.
– А кто? Или, может, тебе предоставить еще какие-нибудь доказательства? Я много про тебя знаю…
– Но… как? Я поверить не могу. – Лицо Стика
– Это ничего не меняет, Ласт… или все же Дир?
– Дир, мне так привычнее.
– Оля все равно моя. О твоем воскрешении мы еще поговорим и даже выпьем по этому поводу, если хочешь. Но Ольгу я тебе не отдам в любом случае. Она хоть знает, кто ты?
– Знает, прекрасно знает, причем уже достаточно давно.
– Интересно, а почему я об этом узнаю только сейчас?
– Потому что были проблемы. И Оля обо мне узнала лишь из-за того, что живет во Влекрианте. А в поместье до сих пор мой кабинет. Мне нужно было кое-что забрать оттуда. Пришлось рассказать ей о том, что со мной произошло. Вряд ли бы она пустила чужака к себе домой.
– А тебя, стало быть, пустила?
– А меня, стало быть, пустила. А в чем проблема?
– Не думал, что ты сможешь ее чем-то заинтересовать. Раньше она не обращала на тебя ровным счетом никакого внимания.
– Времена меняются… меняются люди. – Слова Стика обожгли, разбередили старые сомнения и страхи. По сути, их с Олей единственная ночь ничего не изменила. Только усложнила. Во многом герцог был прав. Больше, чем даже предполагал сам.
– Думаю, Олю привлекла загадка, а может быть, ей стало скучно. А тут на горизонте появился ты. Или жалко бедного потерянного мальчика, сострадания в ней много. В любом случае все это ненадолго. Так что прости, ты прекрасно знаешь, тягаться со мной бессмысленно. Я все равно возьму то, что мне нравится. И раньше ты был мне не соперник, а уж сейчас, да в этом теле. Нет, брат. Не трать напрасно время. Я уже победил.
– Я знаю. – Дир откинулся на подушки и прикрыл глаза, давая Стику понять, что разговор закончен. На душе было погано. Еще до прихода Стика, потому что не отпускали воспоминания. Он там, в плену, почти сломался. Дир сам не знал, что заставило выдержать. Откуда взялся внутренний стержень. Раньше, до смерти, он бы точно сдался. А если бы вдруг чудом получилось выжить, то, едва придя в сознание, кинулся бы в окно, а вот сейчас чего-то ждал. Страдал, но не пытался свести счеты с жизнью, а думал о том, как увести у брата девушку и продлить свое жалкое существование. От этого было особенно гадко. Маг сам не понимал, как он может в порыве голода убивать людей, а сам при этом страстно желать жить. Для эльфа такая позиция неприемлема. Эльфы по своей природе не хищники, в отличие от вампиров.
Визит Стикура только усугубил ситуацию, отравил единственные светлые воспоминания за последние несколько дней. От общения остался неприятный, горький осадок. Он немного не так представлял свою встречу с братом. Видимо, Оля и правда значит для Стика слишком много. Как и он для нее. Нет смысла пытаться вклиниться в эти давние отношения. Только все испорчу и больно будет всем троим. «А ночь… а ночь, что с ней?» – влезал восторженный эльф, но прагматичный вампир справедливо замечал: «Ситуация располагала. Это было прощание, может быть, даже не с тобой, а с жизнью. Следующий день мог принести смерть всем. И Оле тоже. Поэтому она и решила не упускать возможность. Просто влечение, которое очень быстро сойдет на нет. Если уже не сошло».