Зеленоглазое чудовище. Венок для Риверы
Шрифт:
Он вернулся с ящиком — в нем вперемешку лежала всякая всячина: куски проволоки, лобзик, бритвенные лезвия, свечные огарки, ножи для резки по дереву, старые фотографии, электромоторчик, тюбик с клеем, инструменты и шлифовальный порошок в промасленной бумаге. Карлайл прекрасно помнила ящик. Он был отрадой ее детства в дождливые дни. Из этого барахла лорд Пестерн умело мастерил человечков, ловушки для мух и крошечные кораблики.
— Мне кажется, — заговорила Карлайл, — я знаю здесь каждую вещицу.
— Этот
Карлайл осторожно взяла револьвер.
— Ничего не вижу.
— Где-то тут есть увеличительное стекло. А инициалы — под курком.
Карлайл нашарила в ящике и вынула лупу.
— Верно, теперь я вижу — К.Д.В., — сказала она.
— Мы с ним были классные стрелки. Он оставил мне оба револьвера. Второй — в коробке, а коробка валяется в каком-то ящике.
Лорд Пестерн вынул плоскогубцы и сжал ими патрон.
— Ладно, коль у тебя нет молодого человека, — сказал он, — пусть его роль возьмет на себя Нед Мэнкс. Это порадует твою тетку. Для Фе никого не нужно — Карлос разозлится.
— Дядя Джордж, — начала Карлайл, пока он выламывал патрон, — ты хорошо относишься к Карлосу? Только честно.
В ответ он забормотал и захмыкал. Карлайл улавливала лишь обрывки фраз:
— …у них свой путь… собственная судьба… неверно подходят к делу. Он дьявольски хороший аккордеонист, — вдруг сказал он во весь голос и добавил нечто туманное: — Гораздо лучше оставить это мне.
— Что он из себя представляет?
— Увидишь его через несколько минут. Я знаю, о чем говорю, — сказал лорд Пестерн и вынул пулю из патрона.
— Никто почему-то не хочет говорить о нем. Он ревнив?
— Фе ведет себя чересчур своевольно. Заставить ее немного утихомириться — это неплохо.
— Тебе нужно много холостых патронов? — спросила просто так Карлайл.
— Мне нравится это занятие. Наперед ничего знать нельзя. Вдруг меня попросят повторить номер. Я предпочитаю быть наготове.
Он взглянул на Карлайл и заметил журнал, который она принесла с собой и положила к себе на колени.
— Я думал, ты не обратишь внимания на эту чепуху, — сказал лорд Пестерн с усмешкой.
— Ты его выписываешь, дорогой?
— Не я, а твоя тетка. Они печатают много скандальных материалов. Не боятся говорить то, что думают, честное слово. Видела статью о наркотиках? Имена, названия, а если даже кому-то не нравится — придется проглотить. Полиция, — неизвестно к чему сказал лорд Пестерн, — сплошь надутые некомпетентные люди. Никакого от них толку. Нед, — добавил он, — пишет туда обзоры.
— Возможно, он еще и Г.П.Ф., — пренебрежительно заметила Карлайл.
— У Г.П.Ф. хорошие мозги, смущенно буркнул лорд Пестерн, — и собачье чутье. Дельный парень.
— Дядя Джордж, а ты случаем не знаешь, — вдруг спросила Карлайл, — не обращалась ли Фе за советом к этому Г.П.Ф.?
— Не сказал бы тебе, даже если бы знал, дорогуша. Извини.
Карлайл покраснела.
— Ты прав, конечно, если она рассказала тебе по секрету. Но обычно Фе ничего не может держать про себя.
— Спроси ее сама. Она умеет выкидывать фортели и похлеще.
Лорд Пестерн бросил пули в корзину для бумаг и вернулся к столу.
— Я теперь сам немного пописываю, — сказал он. — Взгляни-ка на это, Лайла.
Он протянул племяннице лист нотной бумаги, на котором с многочисленными следами от ластика была записана мелодия, а поверх строчек — текст.
— Этот крепкий парень, — читала Карлайл, — не стрелок ли он? Точно, хоть в руках его аккордеон. Он стреляет, как играет, равных ему нет. Он играет, как стреляет, — прямо на тот свет. Хи-де ох хи. Йип. Хо де ох ду. Йип. Целься метче, парень, не пальни в закон. Крепкий парень, — вот он, вот он, твой аккордеон. Во. Бо. Бо.
— Чудесная вещь, согласна? — самодовольно спросил лорд Пестерн.
— Поразительная, — пробормотала Карлайл, и тут звук голосов в гостиной спас ее от дальнейшего изъявления восторгов.
— Это мальчики, — оживился лорд Пестерн. — Пошли встречать.
На мальчиках были их профессиональные вечерние наряды: двубортные пиджаки со знаменитыми стальными пуговицами и серебристыми лацканами. Манжеты чуть ли не целиком вылезали из очень узких рукавов. Тот из двоих, что был повыше, довольно полный и бледный мужчина, сделал шаг навстречу хозяину, лучась радостной улыбкой.
— О-го-го, смотрите, какие здесь люди, — заговорил он.
Все свое внимание Карлайл сосредоточила на втором. Специалисты танго, киноактеры с мундштуком в руке и в двуцветных туфлях, чуть-чуть не дотягивающие до уровня звезд, молодые красавцы, державшие в своих объятиях упакованных по высшему разряду женщин постарше, которые упорно не желают уходить из танцевального круга, — все эти герои, словно по заказу, разом вспомнились ей.
— …и мистер Ривера… — говорил ее дядя. Карлайл высвободила руку, застрявшую в радушном пожатии мистера Беллера, и к ней тут же припал мистер Ривера.