Зелёный мозг
Шрифт:
— Это прозвучало, как чистейшей воды изречение Нурса, — сказал Шруилл.
— Иногда я считаю полезным, — сказала Калапина, — призывать благословенную заботу о народе.
— Даже среди нас? — спросил Шруилл.
— Только подумайте о судьбе несчастной компьютерной сестры, — сказала она. — Естественно, абстрактно. Вы чувствуете печаль и жалость?
— Жалость — никчемная эмоция, — сказал Шруилл. — Печаль родственна цинизму. Когда сила вольется в вас, подумайте обо мне здесь.
Нурс и Калапина встали, вызвали лучи переноса.
— Желаю эффективности, — сказал Нурс. — Мы должны стремиться к большей эффективности в наших любимцах. Надо, чтобы все протекало более гладко.
Шруилл посмотрел на них, ожидая лучей. Он хотел только освободиться от надоевшего треска их голосов. Они не поняли главного, они не хотели его понять.
— Эффективность? — спросила Калапина. — Вероятно, ты прав.
Шруилл больше не мог сдержать эмоции, которые так и распирали его: — Эффективность — это противоположное мастерству. Подумайте об этом.
Пришли лучи. Нурс и Калапина скользнули вниз и прочь, не отвечая, оставив Шруилла закрывать сегмент. Наконец, он сел один в зелено-сине-красном мигании центра контроля — один, за исключением сверкающих глаз сканеров, задействованных вдоль верхнего кольца шара. Он насчитал из них восемьдесят один, направленных на него и на ответственные центры шара. Восемьдесят один из его собратьев или групп собратьев наблюдают сейчас за ним, за его работой, как он наблюдал за народом и его работой.
Сканеры доставляли некоторое неудобство Шруиллу. До своей службы в Туерах он не помнил, чтобы он наблюдал когда-либо за центром контроля и его деятельностью. Здесь случалось слишком много болезненного и того, чего даже невозможно было вообразить. Или бывшие ответственные за центр контроля теперь интересовались тем, как новое трио справляется со своими обязанностями? Кто эти те, кто наблюдают?
Шруилл переключил внимание на приборы. В моменты, подобные этим, он часто чувствовал себя, как Чен Цу-аньский Хозяин темной правды, который видел весь мир в зеленой бутылке. Здесь была эта зеленая бутылка — этот шар.
Мерцание энергетического кольца на ручке трона, и он мог следить затем, как в Марзополисе пара занимается любовью, изучать содержимое в чане эмбриона в великом Лондоне или пустить газ гипноза с заданием приручения в «муравейник» Нового Пекина. Прикосновение к ключу, и он мог анализировать смещение мотивации всей рабочей силы в мегаполисе Рима.
Порывшись в себе, Шруилл не смог найти импульса, что-. бы двинуть ключ хоть одного контроля.
Он стал вспоминать прошлое, пытаясь припомнить, сколько сканеров следили за работой Туеров в первые годы. Он был уверен, что число их не превышало десять или двенадцать. А сейчас — восемьдесят один.
«Я должен был бы предупредить их о Свенгаарде, — думал он. — Я мог бы сказать, что мы не должны бы полагаться на предположение, что существует специальное Провидение для дураков. Свенгаард — это дурак, который меня беспокоит.»
Но Нурс и Калапина стали бы защищать Свенгаарда. Он знал об этом. Они бы стали настаивать на том, что он надежен, честен, лоялен. Они могли бы поклясться в этом всем, чем угодно.
«Всем? — размышлял Шруилл. — Есть ли хоть что-нибудь, чего бы они не рискнули поставить на верность Свенгаарда?»
Шруилл почти слышал, как Нурс провозглашает: «Наше суждение о Свенгаарде правильное.»
«А это и есть то, — думал Шруилл, — что беспокоит меня. Свенгаард работает на нас… как и Макс, но обожание — это на девять десятых страх.»
Со временем все становится страхом.
Шруилл взглянул на следящие сканеры и заговорил вслух:
— Время-время-время…
«Пусть они жуют свои жизненно важные вещи,» — думал он.
Глава 7
Место, в которое они пришли, было насосной станцией для системы переработки отходов ситакского Мегаполиса. Оно находилось на уровне тысячи ста футов на линии, которая посылала ирригационную воду побочных продуктов в систему „Гранд Кули. Четырехэтажная коробка образцовых труб, компьютерных консолей и многочисленные узкие мостики, ярко освещенная сильными уравновешенными огнями, пульсировала, как гигантские турбины, которые она контролировала.
Дюраны прошли вниз через подземку для персонала во время вечернего часа пик, двигаясь такими этажами, чтобы легко было убедиться в том, что за ними нет слежки агентов или каких-либо приборов. Они уже прошли без слежки пять отрезков подземки.
И все же они были внимательны и читали по лицам и жестам людей, которые торопливо проходили мимо. Многие люди были скучными страницами для чтения, они спешили, занятые своими делами. Изредка они обменивались пристальными взглядами с другими курьерами или узнавали официальных лиц низшего ранга, которых послали сюда оптимены с заданиями, которые наполняли их сейчас страхом.
Никто не обращал внимание на пару загорелых рабочих, которые шли, взявшись за руки, и появились на узком мостике номер пять насосной станции.
Там Дюраны остановились, чтобы изучить окружающую обстановку. Они были усталыми, в приподнятом настроении, и их немного одолевал священный трепет, оттого что их вызвали в контрольное сердце подпольного Центра Родителей. Запах углеводородов наполнял окружающий воздух. Лизбет принюхалась.
Их беззвучный разговор сквозь сомкнуты руки носил оттенок напряженности. Гарви старался разубедить ее.
— Вероятно, это наш Глиссон захотел встретиться с нами, — сказал он.
— Могут быть и другие Киборги с такими же именами, — сказала она.
— Маловероятно.
Он вывел ее на узкий мостик мимо нависающего света. Они свернули по переходу влево мимо двух рабочих, которые записывали показания воздушных приборов, на лицах их были странные тени, которые шли от нижнего освещения.
Лизбет чувствовала одинокую беззащитность их положения здесь и просигналила: — Как мы можем быть уверены в том, что они не следят здесь за нами?