Зеленый вертоград. Слова поцелуйные
Шрифт:
ДЛЯ СЕСТРЫ
Для сестры моей, любови, есть лазоревы цветы,
Есть лазоревы цветочки самой свежей красоты.
Самой свежей, самой нежной, из-под первой той
росы.
Для сестры моей, любови, и другие есть красы.
На холме, холме зеленом есть высокий теремок,
Под оконцем воркованье, стонет белый голубок.
Голубь нежный, белоснежный, он проворный,
круговой,
Чуть крылами затрепещет — он со стаею живой.
Проворкует, нас, мол, много, это правда,
а не ложь,
За одним другой и третий, хоть считай, да не сочтешь.
Замелькаю!, затрепещут, крылья блещут и горят,
Для сестры моей, любови, в Небе выпросят наряд.
В самом Небе, в синем Небе, у высоких
облаков,
Уж помолят, уж попросят бирюзы и жемчугов.
Уж помолят, уж попросят изумрудов, жемчугов,
И а гласа отливного, и тончайшиих шелков.
Небеса ли им откажут, в Небе много там всего,
Для сестры моей, любови, и для счастья моею.
ПО БЛАГОДАТИ
Мы не по закону,
Мы по благодати
Озарив икону,
Ляжем на кровати.
Мы не знаем брака
Выше, чем желанье.
Мы в глубинах мрака
Яркое сиянье.
Вне сцеплений слова
Льются наши речи.
Может, будем снова
В столь же вольной встрече.
Может, бесповторен
Праздник нашей страсти.
Пусть. Чертог узорен
Двух свободных счастий.
ШУТКА ЦВЕТОВ
Я вошла в зеленый сад,
Повидалася с цветами,
Разноцветные горят,
Цветом с сердцем говорят
«Ты люби зеленый сад,
Ты побудь подольше с нами».
Я не слушалась цветов,
А они, в пахучей силе,
А они,— их нрав таков,—
Трепетаньем огоньков,
Воссияньем лепестков,
Надо мною почудили.
В терем свой от них ушла,
И с фиалкой голубою
Я заснула, я спала,
Я во сне была светла,
Я чего-то все ждала,
И проснулася — с тобою.
ОДЕЖДЫ РАЗНЫ
На теле нашем, на нашем теле
Одежды разны — одна черна,
Потом серее, потом зардели —
Красней, бледнее, как снег бледна.
Не будем медлить в одежде черной,
И сбросим серый слепой покров,
И с красной лентой, с одной узорной,
Мы явим свежесть и свет снегов.
И будем в вихрях, и будем в светах,
И будем ночью светлей, чем днем,
В телах воспетых и в снег одетых
Живое счастье горит огнем.
БОЖИЙ ХРАМ
Наше тело — Божий храм,
В храме дай гореть свечам.
Любишь Бога, так смотри,
Храм достойно убери.
Чтобы ладан нежный в нем
Был с молитвенным огнем,
Чтобы тихий звон кадил
Прямо в сердце заходил.
Чтобы к храму льнул другой,
Тоже Божий — и такой,
Как бывает вешний сад,
В час как все цветы горят.
ЧЕРНОМУ ВРАНУ
Если спросить Черный Вран:—
«Ты откуда, Белый Дух?
Отчего в тебе все бело?»—
Ты пред ним промысли вслух:—
«Уж такой закон мне дан,
Черный Вран, Черный Вран,
Белый я телесный дух,
И духовное я тело,
Так Раденье захотело,
Ибо мы — из Белых стран.
Ты же, Вран,
Черный Вран.
Каркай! Прочь!
В мрак и в ночь!
Прочь от сих Восточных стран!»
ЗАВЕТ
Если хочешь рай блюсти,
Чисто комнату мети,
Чтобы пол и потолок
Был пресветлый теремок.
Чтобы не было темно,
Полюби свое окно,
Чтоб была игра стекла
Незапятнанно-светла.
Если хочешь нежить рай,
За цветами надзирай,
Чтобы твой цветущий сад
Был как огненный закат.
В БОГЕ
Как быть в Боге?— Свет найти,
Не в дороге, а в пути.
А дорога-путь одна:—
Пить любовь, и пить до дна:
Выйди к травам, посмотри!—
От зари и до зари
Пчелы вьются меж цветов,
К ночи светлый мед готов.
Выйди ночью, и взгляни:—
Птичий Путь. Горят огни.
Белый свет. Люби, цвети.
Будь звездою во плоти.
ВЕНЧАНИЕ
Из древнего Молчания
Доходят голоса,
Зовут нас на венчание,
Идем, моя краса.
Для светлого веселия
Рождаемся мы в мир.
Таинственные зелия
Вмешались в этот пир.
Колдующие зелия
Сумеем победить.
В глухие подземелия
Ведет цветная нить.
Слепыми переходами,
Тропинкой винтовой,
Умолкнувшими водами,
К обители живой.
К тому ли средоточию,
Что в самой глубине,
Где узрим мы воочию
Крещение в Огне.
За этим — посвящение,
Причастие глубин,
Сожженье — очищения,
Одна ты, я один.
Мы в таинстве венчания,
Мы стали два в одном.
Нас древнее Молчание
Окутало кругом.
ЗВЕЗДНОЕ ПРИЧАСТИЕ
Если, после поцелуя,
Темной ночью выхожу я,
На тесовое крыльцо,
Освежить свое лицо,
Звезды искрятся, ликуя,
По небесной вышине,
Словно в жажде поцелуя
Расцвечаются оне.