Земли полуночи
Шрифт:
— Ага, а его племя — это прямо целая галактика, — хмыкнула Драгана. — Ладно, это был риторический вопрос.
— Ты пришла убить меня? — спокойным тоном осведомился Садхир.
— Что? — растерялась Драгана. — С чего ты взял?
— Во-первых, мне уже рассказали, что произошло в банке. Говорят, ты сотворила там такой ужас, что люди боятся об этом говорить даже шёпотом.
— Быстро у вас информация проходит, — уважительно заметила Драгана.
— А во-вторых — ты дочь Кали. Тебе необходимо убивать, чтобы служить своей госпоже.
— А вот сейчас
— То есть ты не служишь чёрной Шьяме? — удивился гуру. — Но мне рассказали…
— Ты всему веришь, что тебе говорят?
— Нет, не всему, — в замешательстве ответил он. — Но в таком случае, как ты относишься к богине?
— Скорее отрицательно, — пожала плечами Драгана. — И я уж точно никак с ней не связана. И, сказать откровенно, я вообще не понимаю, почему вы её почитаете. И почему другие ваши боги приняли её как равную.
— Она богиня, — просто ответил Садхир.
— Боги разные бывают. Некоторые достойны уважения, а некоторые просто паразиты, раздувшиеся от чужой боли. Ваша Кали выросла на человеческих жертвах, разве не так?
— Так, — согласился гуру. — Но каким бы ни был её путь, сейчас она богиня.
— И тебе всё равно, как она этого достигла?
— Мне не всё равно, — покачал головой гуру. — Но это не меняет того факта, что она богиня. Знаешь, я давно заметил одно отличие нас от северных варв… от северян. Мы принимаем мир, каким бы он ни был. А вы смотрите в прошлое, и если оно вам не нравится, то вы отказываетесь принимать настоящее. Это глупо, потому что миру всё равно, принимаете вы его или нет.
— Тугов[13]-душителей вы тоже принимаете? — саркастически усмехнулась Драгана.
[ 13 — Туги или тхаги — секта фанатичных слуг Кали, убивающих в её честь путешественников.]
— Принимаем, — спокойно подтвердил Садхир. — И убиваем, когда удаётся их разоблачить. Но мне странно слышать от тебя подобный вопрос. Я вижу, что ты убила многих, но при этом почему-то осуждаешь тугов, которые идут тем же путём.
— Путь тугов отвратителен, и я иду не им, — резко возразила Драгана. — Да, мне приходилось убивать, но все эти люди были вооружены и сражались. Я никогда не убивала беззащитных, — она немного подумала и вздохнула, — ну, почти никогда. Мой путь — это путь воина, а не душителя.
— Но если посмотреть на результат — есть ли разница? Кто-то умер, а ты благодаря этому стала сильнее. Ты так же, как и туги, усиливаешься от смерти других, а детали не имеют значения. Имеет значение результат.
— Однако неплохо ты повернул, — уважительно сказала Драгана. — Так ведь ты легко дойдёшь и до того, что маньяки тоже совершенствуются.
— В поступках маньяка нет тяги к совершенствованию. Он убивает ради удовольствия, это просто животное. Взбесившееся животное. Я ненавижу тугов, но не могу не признать, что у них есть свой путь совершенствования, как бы он ни был
— Ты ошибаешься, Садхир, ставя знак равенства между мной и тугами. — ответила Драгана хмурясь. — Ты упускаешь из виду такой фактор, как мораль. Я никогда не убивала просто ради своего развития — у меня всегда была цель. Порой благородная, порой не очень, но это никогда не было убийством ради какой-то личной выгоды. Ты просто играешь смыслами, хотя не могу отрицать, что в твоих словах присутствует и некоторая доля истины. Очень небольшая доля. Я подумаю над твоими словами позже, а сейчас довольно об этом.
— Как скажешь, — легко согласился тот. — Однако мы сразу углубились в спор — очень интересный, кстати, спор, я тоже кое-что из него почерпнул. И этот спор заставил забыть меня о долге гостеприимства. Позволь мне это исправить.
Он хлопнул в ладоши и в комнате немедленно появились две юных девушки с подносами. Мгновенно между Драганой и Садхиром возник низкий столик, который оказался стремительно заставлен чашками и плошками.
— Я прошу тебя быть моей гостьей до тех пор, пока ты не соберёшься продолжить свой путь, — торжественно сказал гуру.
— Я принимаю твоё приглашение, — кивнула Драгана, с удовольствием отхлёбывая горячий настой. — Ты, кстати, всех так приглашаешь?
— Ты первая, — усмехнулся Садхир. — Обычно ко мне приходят, чтобы получить частичку мудрости, но с тобой я, возможно, получу больше, чем дам. Можно сказать, что моё приглашение продиктовано эгоизмом.
— Тем не менее я тебе за него благодарна, — кивнула она. — А то ваши гостиницы больше похожи на грязные сараи.
— Там останавливаются простые люди, — пожал он плечами. — Состоятельные люди путешествуют со слугами и обычно снимают какой-нибудь дом. А ты состоятельна?
— Можно даже сказать, что я богата, — хмыкнула Драгана. — Но приходится путешествовать вот так, по-простому.
— Истину не ищут со слугами, — уважительно кивнул гуру. — И в пещере отшельника слугам тоже не место.
— Примерно так, — согласилась она. — А ты, стало быть, никого не убиваешь?
— Мой путь не приемлет насилия, — ответил Садхир, и в его словах не ощущалось никакого пафоса, он всего лишь сообщил факт. — И, кстати говоря, если ты путешествуешь в поисках нового пути, ненасилие очень многое могло бы тебе дать в духовном плане. Больше всего мы приобретаем, заставляя себя измениться.
— Не думаю, что у меня получится, — честно ответила Драгана. — Я вообще не понимаю, как это может работать. Даже если все вокруг почитают тебя как святого, обязательно найдётся какой-нибудь выродок, который захочет тебя избить или даже убить — просто потому, что может.
— Ты права, — вздохнул он, — мир несовершенен, и люди в нём встречаются разные. Я не стану сопротивляться и убийце, но у меня есть ученики.
— А я-то всё не могу понять, кто это сопит за перегородкой! — захохотала Драгана. — Стало быть, они всегда готовы отмудохать гостя, если он вдруг поведёт себя невежливо. И как это сочетается с твоим ненасилием?