Земля без радости (Книга Эльтары и Аргниста)
Шрифт:
Отец и сын вышли из наполовину сожженного, наполовину разметанного хутора на двор. Все были при деле. И Аргнистовы, и Харлаговы, и Дромаровы с Эргастовыми потрошили туши чудовищ. От нее, Орды распроклятой, тоже порой прибыток случается. Печень рогача – отличное целебное средство: и от живота помогает, и при ранах гниющих. Клыки хоботяры, ежели их истереть и с медом липовым пить, при лихорадке первое дело. Ногогрыза панцирь, измельченный, с мелко рубленным легким броненосца варенный, очень хорош, когда с юга черное поветрие приходит. За такое снадобье в лихие
Что там за шум?... А, ну так и есть – Аргнистовы с Дромаровыми двух ногогрызов и броненосца не поделили. Аргнистовы шумят – мы, мол, тут раньше всех были, пока вы там еще баб своих по лавкам мяли, а Дромаровы доказывают, мол, наш наконечник в туше застрял... Ну, с Дромаром-то мы управимся. Пусть доволен будет, что вообще к дележке допустили...
Аргнист подошел, пару раз рявкнул, и Дромаровы, хвосты поджав, восвояси подались. А нивенских как не было, так и нет; ужели ж Нивен и впрямь решил здесь оставаться?!.
Вот и разделку закончили, вот и трофеи в седельные сумы упрятали, трогаться пора, а старый сотник все медлил. Не по-людски это – добрых полторы сотни народа на верную смерть бросить. Сейчас, сейчас полезут воющие бабы с ребятней, мужики пожитки на, волокуши грузить начнут, и тронется хутор.
Подошли Харлаг, Дромар и Эргаст.
– Чего они мешкают-то? – прогудел Харлаг. – Мне еще обратно путь неблизкий. Дромар, ты скольких возьмешь?
– Да десятка полтора, больше не смогу, – покачал головой тот.
– Эй, соседушки мои милые, слушайте!
Нивен стоял на остатках наполовину разнесенного рогачами крыльца. Ни по виду, ни по осанке нельзя было сказать, что человек этот собрался умирать. Держался он прямо, говорил гордо – ровно Нивен прежний, первый богач в округе.
– Спасибо вам за помощь, соседи. Что с нас положено, заплатим. Хотите золотом, альбо работой – как скажете. Но по хуторам иным мы разбегаться не станем! Тут останемся. Попробуем без Защитников сдюжить. А коли не сдюжим, все лучше, чем чужое дерьмо грести.
– От те на, – пробормотал Харлаг, сдвигая шлем и всей пятерней яростно скребя затылок. – Да не хлопнуло ли тебя по головушке чем, Нивен?
– Спасибо, Харлаг, сосед дорогой, что о здоровье моем так заботишься, – нет, не хлопнуло. И не один я – все мои так думают. Ну, давайте говорите, кому что от нас надобно!...
Хозяева хуторов переглянулись. Видно, плохо дело. Порченым Нивен сделался. Тут уже никто, кроме колдуна хорошего, не поможет, да и где его, колдуна этого, сыскать-то? Травницы в каждом хуторе есть, да только здесь они не помогут.
Харлаг первым опомнился. Вздохнул, плечами пожал...
– Я грифонами возьму.
– И я, и я тоже, – Эргаст с Дромаром вторят.
Понятно почему. Завтра накроет Орда нивенский хутор, без Защитников оставшийся, – с кого тогда работу положенную требовать? Разве что с рогачей... Золото – оно надежней.
Плюнул Аргнист, рукой махнул и тоже взял свою долю тяжелыми кругляшами. Нивен, конечно, все понял, усмехнулся, но ничего не сказал.
Все, дела закончили, разговоры разводить не стали. В седла – да по домам. Ветер начал понемногу утихать, тучи разошлись. Над черной иззубренной стеной недальнего леса поднялась луна, стало чуть лучше дорогу видно. Аргнист сел в седло, устало махнул рукой, и совсем не поредевший отряд тронулся в путь. На сердце у старого сотника было черным-черно: народ последнего ума лишился... помирать все вздумали... ну, не станет завтра нивенского хутора – кому от этого лучше?...
И вроде бы бой удачно кончился, убитых нет, один Капрод раненый. Редко такое удается, чтобы ни одной бабе по возвращении отряда выть по покойнику не пришлось, радоваться бы старому сотнику, а ему впору к болотным ворожеям идти, душу закладывать, чтобы от лютой печали-тоски избавили. Черная ночь на сердце, ровно камень неподъемный. И ничем уже этому не поможешь – терпи, сотник!
За помыслами невеселыми и не заметил, как отряд до родного хутора довел. За ворота въехал, поводья мальчишке кинул – все! Пропади оно все пропадом! Теперь первое дело – в баню. А потом к Деере на подушку. Или... кого из молодых бабенок сперва позвать?
Деера, она по женской болести теперь только постель греть и может, но что мужику без бабы никак – это она понимает. Да ей и говорить ничего не надо, сама кого ни есть приведет... С этими мыслями Аргнист и ступил на крыльцо
Нивен сдержал слово. Весь его народ остался на хуторе – полусгоревшем, с пробитыми во многих местах стенами, но все-таки решившем жить наперекор всему. У них больше не было Защитников. И некому молиться, чтобы прислали новых: Ракот с Хедином давали каждому хутору только один шанс. Не смог, не сумел – уступи место другим, которые выживут. Род человеческий в Хьёрварде должен рассчитывать только на себя, но не на вечное заступничество Благих Богов.
Нивен остался. День за днем его домочадцы, точно трудолюбивые муравьи, валили деревья, на прирученных лосях перевозя их к хутору, ладя новый частокол и заделывая бреши в стенах. Аргнист не утерпел-таки, послал к соседу Армиола.
– Трудятся, отче, – доложил сын, вернувшись. – Меня там не больно-то привечали, больше со стороны смотрел.
– Что, даже обогреться не позвали? – возмутилась Деера.
– Позвали, мамо, позвали, как же не позвать, но смотрели при этом... ну, ровно я сам из этой Орды буду...
– И Фоота? – проницательно спросила мать. Сын потупил взгляд, промолчав.
– Понятно, – кашлянув, Аргнист поспешил заговорить о другом. – А с Ордой у них как? Следов много?
– Следов-то много, но все больше краем леса, а вблизи от хутора ни одного не видел, – ответил Арми-ол. – Кого ни спрошу, "все спокойно" отвечают. Но, отче... похоже, они там все решили к Хедину вместе отправиться. В горницах по углам я горпес видел. Похоже, они решили пал пустить, ежели Орда ворвется. Чтоб и себя... и ее, значит...