Земля будет вам прахом
Шрифт:
Или это способ снять с себя ответственность — так же, как я отвернулся от Тайлера? Разве не должен я был хотя бы предоставить Биллу возможность сказать мне в лицо, какая я сука? Как иначе покончить с этим? Я помню вечера вскоре после нашего с Кэрол переезда в этот район. Незатейливые, но милые вечеринки с Рейнзами и их соседями, обеды, на которых мужчины подтянуты, но высокопарны, женщины кротки и склонны к полноте, но и те и другие скучны без меры, поэтому гости начинают оказывать повышенное внимание самому общительному ребенку хозяев, еще
Вот только у Билла и Дженни детей не было. Как и у меня теперь. Жизни переплетаются так, что ты в конечном счете смотришь и не можешь понять, на какой бечевке какой узел. Я решил подождать еще немного в надежде, что хоть один из этих узлов удастся ослабить.
Какое-то время спустя я услышал стук в окно, поднял глаза и увидел Билла. У него была разбита губа и слегка затек глаз. Выглядел он усталым.
Я опустил окно.
— Планируешь скрытую атаку в стиле ниндзя? — спросил он. — Если да, то меня от тебя тошнит.
— Я приехал извиниться.
— За что? За то, что спал с моей женой или разгромил мой дом? Я уже не говорю о моем лице. Клиенты очень любят адвокатов, которые выглядят так, будто накануне подрались в баре.
— За все.
Он секунду-другую смотрел на меня, потом повернулся и медленно пошел в дом.
Стены в коридоре выглядели пустовато по сравнению со вчерашним, но от беспорядка не осталось и следа. Я устроился в углу на кухне, пока Билл готовил кофе. Никогда, пожалуй, в жизни не чувствовал я себя так неловко.
— Она в Боулдере, — сказал он наконец.
— Вернулась домой?
— Вы же наверняка изредка еще и разговаривали, — иронично заметил он. — И тогда ты должен знать, что она из Филадельфии.
Я не представлял, что ответить на это.
— Уехала пять месяцев назад, — добавил он, подавая мне кофе. — Откровенно говоря, к лучшему. Она дошла до такого состояния, что жить с ней стало невозможно.
— До какого состояния?
— Постоянная депрессия. Я имею в виду, настоящая депрессия. Перестала выходить, мастерить свои украшения, прекратила вообще что-либо делать — только сидела у окна и смотрела в лес. Какой-то внутренний завод в ней оставался, и она убирала дом, потом принималась убирать опять. Она теперь живет с каким-то типом. Надеюсь, он нашел к ней подход, хотя, видит бог, я пытался.
— Когда ты узнал?
— О вас двоих? Недели за две до ее отъезда. Наш брак уже держался на соплях. Как-то в разговоре всплыл ты, в основном как подтверждение того, что я был туп, занят только работой и не видел, что происходит у меня под носом. Наверное, это справедливо, ведь я понятия не имел о вас двоих. Конечно, я считал тебя другом и не ждал пакостей с твоей стороны.
— Билл, я ничего
— Рассказывай, — процедил он, глядя мне в глаза, и на мгновение воздух между нами наэлектризовался. — Ты думал, она замужем за кем-то другим?
— Извини, — пробормотал я. — Я повел себя скверно и прошу прощения.
— О'кей.
— Значит — всё?
— Что ты хочешь от меня? Если бы ты оказался под рукой в тот день, когда я узнал, я бы, наверное, решил разобраться. А теперь? Было и прошло, Джон. Это твоя проблема — не моя.
— Вчера вечером ты думал иначе.
— Ну да, и посмотри, чем это закончилось. — Он вздохнул. — Я вспылил из-за твоих намеков, будто я сделал с ней что-то, а это уже полная херня.
— Да я просто растерялся.
— Ясно. Я перегорел, Джон. Не хочу наступать тебе на мозоль, но ты был не единственный. После твоего отъезда объявился по меньшей мере еще один. Хотя, похоже, счастливее от этого она не стала.
На мгновение у меня и в самом деле защемило сердце. Я понял, что, если вам хоть раз доводилось просыпаться с кем-то в одной постели, невидимая нить связывает вас на всю жизнь.
Я сухо рассмеялся и покачал головой.
— Вот и я так думаю, — сказал Билл.
Несколько минут мы молчали — попивали кофе с видом осторожной учтивости.
— Так чем ты теперь занят?
— Я официант, — ответил я, провоцируя его на всевозможные домыслы.
— Неплохо. Миру нужны официанты. Представляю, как виртуозно ты таскаешь подносы. И к этому ты собираешься вернуться?
— Да.
— Сегодня?
— Планирую сегодня.
— Хороший план.
— Рад, что ты одобряешь.
Он поднял бровь:
— Мы ведь не собираемся повторять вчерашнее? У меня и без того кулаки болят.
Я улыбнулся:
— Нет, не собираемся.
На этом, похоже, можно было ставить точку. Билл сделал шаг к коридору, и я понял, что пора уходить.
Небо над головой висело низкое, холодное, неприветливое — я помнил этот матовый отблеск по тем временам, когда жил здесь. Погода решила отбросить шутки. Я сделал шаг на улицу и услышал за спиной голос Билла:
— А все остальное разрешилось?
— Что остальное?
— Ну, что-то с Эллен Робертсон. Вчера мы как-то ушли от этой темы.
— Вроде того, — сказал я. — По крайней мере, я этим больше не занимаюсь. И потом, Эллен куда-то пропала.
— Да, похоже, лучше тебе забыть эту историю.
— Согласен. Я, как ни странно, мудрею с каждым днем.
— Позволь дать тебе совет, Джон.
— Слушаю, — ответил я, полагая, что это будет нечто вроде «не вороши прошлое», «забудь», «двигайся вперед», «оставь мрачное вчера ради светлого завтра».
Я был готов выслушать его. Советы такого рода я мог выслушивать до бесконечности.
— Опасайся Брук Робертсон.
Этого я не ожидал.
— Я сегодня уезжаю, — сказал я. — Но ради интереса: а с чего вдруг?