Земля гигантских муравьев

Алеников Владимир Михайлович

– В том-то и дело, – понизив голос, горячо заговорил Васечкин. – Если там кого найти, так это будет мировое открытие. Как Христофор Колумб, понимаешь? Помнишь, ты в прошлом году на карте Америку открыл? То есть не ты, а Колумб?

– Ну помню, – кивнул Петров. – И что из этого?

– То самое! Это ничуть не хуже. За это открытие сразу Нобелевскую премию дадут!

– Разве за такие открытия Нобелевские премии дают? – засомневался Петров.

– За это точно дадут, – уверенно заявил Васечкин. – Так что

никому, понял? Чтобы нам дорогу не перебежали! А то знаешь, много желающих премию получить. Каждому охота. Ты понял или нет?

– Понял, – вздохнул Петров. – Но мыто здесь при чём? Как мы её получим?

Васечкин устало покачал головой.

– Объясняю для непонятливых, – противным голосом произнёс он. – Мы отправимся в экспедицию, в Антарктиду, и откроем там новых животных. Может, их даже назовут нашим именем!

– Это как? – уточнил Петров. – Чьим именно?

– Да очень просто! – горячился Васечкин. – Неизвестный зверь будет называться, например, так – ракобраз Петра Васечкина! Звучит!

– Кто это ракобраз? – не понял Петров. – Какой такой ракобраз?

– Ну это я так, к примеру. Никто пока. Нет пока никакого ракобраза. Его ещё открыть надо.

Но Петрова это не убедило.

– А почему это ракобраз Васечкина? – возмутился он. – А почему не Петрова? А я как же? Чем я хуже? Или ракобраз Петрова не звучит?

– Ну хорошо, звучит, – успокоил его Васечкин. – Чего ты раскипятился-то? Пусть будет твой ракобраз. Ракобраз Василия Петрова. А моим именем ещё кого-то назовут. Крокопса какого-нибудь!

– Крокопса? – удивился Петров.

– Ну да. Крокопёс.

– А кто это?

– Да никто. Это я опять же так, к примеру.

– Да ладно, – великодушно сказал Петров. – Зачем тебе этот крокопёс? Пусть будет наш общий ракобраз. Ракобраз Петрова и Васечкина. Тоже неплохо звучит, между прочим!

– Хорошо, – вздохнул Васечкин. – Договорились. Теперь только осталось найти этого ракобраза.

– А как мы в эту экспедицию попадём? – задумчиво спросил Петров.

Васечкин ничего не ответил. Он смотрел в окно. Перед его затуманенным взглядом возникли пасущиеся на зелёном лугу рако-бразы совершенно невероятных расцветок. Неожиданно ракобразы сбились в кучу и уставились на пышные кусты, из которых один за другим выползали крокопсы…

– Кто нас туда возьмёт? – снова спросил Петров.

Васечкин очнулся.

– Положись на меня, Петров! – покровительственным тоном произнёс он. – Это я беру на себя. Ты меня знаешь!

На это Петров не нашёлся что сказать. Васечкина он, действительно, знал. С первого класса. Однако, другая мысль озаботила его.

– А Маша? – спросил он.

– Чего Маша? – не понял Васечкин.

– А Маша как же?

– А Маша, когда узнает, что мы это открытие сделали, и что ракобраза нашими

именами назвали, обалдеет! Тогда она, наконец, всё поймёт!

При этом что именно поймёт Маша, Васечкин уточнять не стал.

Но въедливому Петрову этого ответа оказалось недостаточно.

– А как она узнает? – поинтересовался он. – По интернету, что ли?

Эта идея Васечкину не очень понравилась. Он бы предпочёл, чтобы Маша была непосредственной свидетельницей его триумфа.

– Мы её на церемонию пригласим! – нашёлся он.

– Какую ещё церемонию? – нахмурился Петров.

– На церемонию вручения Нобелевской премии! – торжественно объявил Васечкин.

– А где эта церемония проходит? – на всякий случай уточнил Петров.

Васечкин задумался. Он смутно помнил, что Нобелевскую премию вручает король. Только какой именно король – то ли шведский, то ли датский, то ли ещё какой-то, он сейчас никак вспомнить не мог.

– Где надо, там и проходит! – деловито сказал он. – Ясно где – во дворце!

И прежде чем Петров открыл рот, чтобы уточнить в каком именно дворце, торопливо добавил:

– Мы ей билет дадим в первый ряд. Пусть сидит и любуется!

Петров прикусил губу.

Он обдумал всю ситуацию, а потом решительно покачал головой.

– Это не прокатит! – сказал он.

Настала очередь Васечкина удивляться.

– Как это, не прокатит? – поразился он. – В первом ряду не прокатит? Ну, тогда можно в ложу. В королевскую.

– Дело не в этом, – вздохнул Петров. – Она нам не простит.

– Чего не простит? Премии?

– При чём тут премия! Что мы без неё в экспедицию поедем, вот чего!

Васечкин вытаращил глаза.

– Ты, что ли, хочешь, чтобы она с нами в Антарктиду попёрлась?

– А ты, что ли, не хочешь? – уставился на него Петров.

– А ты знаешь, что там может быть очень даже опасно? А мы будем без оружия!

– Почему без оружия?

– Потому что Антарктида – зона мира и дружбы! – гордо повторил Васечкин папины слова. – Понял теперь?

– Понял. Только мне эти разборки потом не нужны. Я знаю, что будет.

– Тебе мало было вчера на лыжах? То ей холодно, то ей голодно, то надо папе звонить. А это тебе не Подмосковье, это – Антарктида. Там, небось, и телефон не работает.

– Почему это не работает? – возмутился Петров. – У меня «Билайн», он везде работает.

– А там – не будет. Никакой связи! Только по радио. Азбука Морзе – пи-пи-пи… Знаешь азбуку Морзе?

– Ты её зато знаешь! – с сарказмом заметил Петров. – Что-то не верится!

– А вот и знаю!

– Ага! Ещё бы! Так же, как коньковый ход.

– А при чём тут коньковый ход, – обиделся Васечкин. – Просто не было возможности показать!

Петров решил уступить. Этот спор всё равно ни к чему привести не мог.