Земля королевы Мод
Шрифт:
– Спасибо, Анджа! – Любаша кивнула и поставила мешок рядом со стулом, на котором сидела. Получилось удивительно по-сиротски.
«Как будто я ее прогоняю!» – упрекнула я себя.
– Скажи, Анджа, а что стало с этими самыми сокровищами? – спросила Любаша. – Ведь милиция, как я поняла, так про них и не узнала? Они что, так и лежат у вас на балконе?
Забавно, – подумала я. – Именно Любаша и должна была спросить. А почему
– Нет, конечно, на балконе их давно нет, – сказала я. – Когда сюда приходили бандиты, уже не было. Я аккуратно все вывезла и спрятала. Насколько я поняла, самая ценная часть клада находилась в том металлическом ящике, который у Фроси забрали раньше. А что касается оставшегося… Все, имеющее историческую или художественную ценность, я так же, как и пластинку, отдала Петру Григорьевичу. А прочее с помощью Израэля Наумовича и прочих светкиных мужей обратила в деньги и скоро, бог даст, с помощью Леонида размещу за рубежом, на счетах детей Кривцовых. Мне показалось, что это будет справедливо, ведь они больше всех пострадали от этого проклятого клада. Машке и Кириллу – на образование и житье, пока они будут это образование получать. Кире – на лечение, социальную реабилитацию или уж хороший интернат – что ей там понадобится.
– А Вадим? – еще помолчав, спросила Любаша. – У тебя с ним… что?
– У меня с ним ничего…
Любаша смотрела куда-то мимо меня. Мне показалось, что она за что-то на меня злится. Неужели переживает за получившего отставку Вадима?
– Анджа, скажи, почему ты от себя все отталкиваешь? Сокровища, внимание, помощь, любовь? В чем смысл? …
– Давай не будем, Любаша, – попросила я.
– Нет! – она упрямо помотала головой. – Мне надо понять, потому что я сама такая… И Светка, и Ленка – тоже. Только Ира у нас другая…
– Придешь домой, посмотри на карту мира, – сказала я. – Там, в самом низу, есть Земля королевы Мод…
– И что? – требовательно спросила Любаша.
Честное слово, я не знала, что ей ответить.
Оставшись в одиночестве, я долго искала Флопси. В какой-то момент мне даже показалось, что свинка забралась в мешок с закусками и Любаша унесла ее с собой. В конце концов Флопси нашлась под батареей, замаскированная под грязную тряпку для вытирания пыли. В этот момент позвонила Светка.
– Послушай, ты, – взвинчено сказала она. – Я понимаю, что все эти гребаные сокровища ты уже пожертвовала в фонд помощи голодающим собакам Аргентины. Плевать! Но может быть теперь, после всего, ты все-таки уберешься из этой своей гребаной коммуналки?! Я понимаю, что ты обожаешь свою инфернальную Лиговку и ее пролетариат! Но ты сама ему противопоказана, понимаешь?! У пролетариата от тебя начинается несварение желудка! Петербург Анжелики Аполлонской! Тьфу! Возьми у меня денег, или у Настьки и купи себе отдельную квартиру. Если хочешь, я дам тебе денег взаймы. Ты мне их потом вернешь. Когда-нибудь. Продай свою комнату Братку, пусть они с Дашей поженятся и воспитывают всяких детей – тех, которые уже есть у нее в брюхе, тех, которые остались от Кривцовых, и того, который останется от Ксении, когда ее посадят, и тех, которые еще у них там случатся! Это будет достойная смена…
– Светка! Светка! – крикнула я. – Замолчи сейчас! – она замолчала. – С этим… экстракорпоральным оплодотворением … ничего не вышло, да?… Ну и черт с ним! Неизвестно еще, что бы там родилось! Кому это вообще надо! Не мышонка, не лягушка, а неведома зверюшка…
– Ты со своей гребаной психологией ничего не понимаешь! – всхлипнула в трубке Светка. – Ничего…
На следующий день утром я вышла в коридор и взгляд мой как всегда упал на полки, заставленные разноцветными книжками. «Убить и умереть»; «Смерть прекрасна»; ироническое – «Концерт для мумии с оркестром»…
– Аркадий! – я постучалась в комнату соседа. – Вы не могли бы мне немного помочь?
– Для вас – все что угодно, Анжелика Андреевна, – как всегда учтиво откликнулся наш квартирный псих.
– Аркадий, сейчас мы с вами возьмем все это, – я пальцем указала на полки с книгами. – И вынесем их отсюда к чертовой матери!
– Куда? – по виду ничуть не удивившись, спросил Аркадий.
На мгновение мне представился разожженный посреди нашего двора-колодца веселый костер. Но я тут же осадила себя. Это уже получалось совсем какое-то мракобесие и помутнение сознания. Испанская инквизиция, книги еретиков, Рэй Бредбери, «451 по Фаренгейту». Все это уже было. Мы – цивилизованные люди.
– Мы оставим их возле продуктового магазина, Аркадий, – спокойно сказала я. – И аккуратно разложим. Те, кто захочет почитать, – возьмет.