Земля Обетованная
Шрифт:
С этими мыслями, под безостановочное бормотание Глона на всякие там религиозные темы, я и топал. Сам дядька был… да на самом деле лично мне он был не слишком интересен. Не дурак, но сознательно ограничивал свой кругозор. Много видел — очевидно, путешествовал не без интереса и по собственному желанию — но мало замечал. Так что я его собирался использовать как проводника, источник пресной воды и провизии (опосредованно, в смысле, пользоваться его запасами), ну и пропуск в этот Тулапа. Общаться с ним уже через дюжину часов рассказа стало неинтересно — всякие истории религиозно-просветительского толка.
Хотя именно продовольствием, точнее — водой, он меня удивил. Я думал — на ящере сотни литров, но нет. Небольшой бурдючок, смотря на который,
— А прыжки, телепортация, — стал уточнять я, увидел на морде собеседника непонимание и стал объяснять на пальцах: — Исчезнуть в одном месте и появится в другом — можно?
— Конечно можно, Михайло! — вылупился на меня тип. — Если Гротах благословил, и в другом месте есть гвоздь.
Детальный разбор показал, что есть некий парный амулет, дорогущий (но, очевидно, военщине доступный в рамках службы), в котором одна стационарная часть («гвоздь») способна притянуть к себе вторую («поводок»). Ну и, соответственно, того кто к этому поводку крепится. Стал я типа трясти, под внутренние подбадривающие крики Потапа «тряси его всего, тряси его полностью!» — мохнатому тоже стало интересно. И выяснилось, что данное телепортационное надругательство происходит исключительно произволом богов. Собственно, как Потап и говорил, описывая элементальные планы «в одном месте войти и выйти из этого же места, не где входил». Но именно техническое, с привязкой к Грокху, ну и непременно двухкомпонентное артефактное надругательство. Правда то, что это перемещение идёт через элементальный план — не точно. Возможно, через какое-то пространство богов, раз уж без них чуда не получается.
И да, капитан утюга и весь экипаж выжили. Моему собеседнику отправили «незримого вестника» — довольно слабого зверодуха с посланием. Такой на Зиманде, не говоря о Пряном, по нави бы и секунды не пролетел — схарчили бы к чертям. Но тут прекрасно работающий пейджер и даже рация — ответное послание Глон вполне мог создать и направить своими силами, а судя по времени пути — у духа скорость не меньше тысячи километров в час, относительно времени-расстояния в яви.
Так потихоньку, с ночёвками и прочим мы добрались до этого грешного города. Разглядев который на горизонте, я испытал некоторую ностальгию: здания Тулапа, видимые издалека, были десяти и более этажей. Этакий мегаполис… хотя посмотрим, перестал ностальгировать я, прибавив шаг.
8. Бычье этерии
По приближении к городу ощущение мегаполиса не пропало, а усилилось: высотные дома, правда, сам город окружали куча ферм с глинобитными коттеджами. Да и сам город был скорее кирпичным, чем каменным: неокрашенные многоэтажные дома отливали красной глиной, как и пустыня. И стены Тулапа не имел (или имела, черт знает, какого тут рода город). Была ограда типа проволочно-решётчатой, с колючей проволокой, как и вокруг огородов, прямо пышущих жизнью на фоне пустыни. Мы с Топтыгиным с интересом причувствовались — и да, буйство-не буйство, но навь над огородами была порядково более «живая», чем в пустыне. Ну а основную защитную функцию Тулапа выполняли сторожевые башни, блиндажи и прочая артиллерийская фортификация. И, если соотнести с реальностью и рассказами Глона, то подобная картина была совершенно естественной: основную опасность представляла не навь, а люди (хотя и небольшую, со стороны пустыни). А у людей, если нападут, тоже будут пушки, и смысла в стенах, которые разнесут нахрен, никакого. Не говоря о том, что судя по кирпичу, строительство в местных краях — вещь крайне трудоёмкая, и местные луше несколько домиков отгрохают, чем будут стену городить, которая если и пригодится раз в несколько веков — и то удача.
Пробрались по тропинке-дороге до этакого КПП: несколько типов, с мордами, преисполненными «при исполнении», в шлемах и довольно простых мундирах, с ружьями. Правда, калибр пушек, прикрывающих этих вояк с верхних позиций орудийных башен, внушал уважение.
Моему спутнику стражники поклонились, но на меня уставились с очевидным вопросом.
— Пророк Алло, — представил меня жрец, а я сделал морду посиволапее, на всякий случай.
— Нужна регистрация в ратуше, господин епископ, — твёрдо, хоть и почтительно ответил один из стражников.
— Туда и направляемся, пераспис, — сообщил Глон.
— Тогда добро пожаловать в хранимую богами Тулапу, — кивнул стражник.
По дороге к этой ратуше я потеребил сопровождающего: выяснилось, что перасписами обзывали местных вооружённых типов, дружину, армию, полицию — без разницы. А вот «уважительного титулования» Зиманды в местных краях не водилось: хоть пейзанина уважаемым называй, если уважаешь.
И, естественно, я оглядывался и знакомился с городом. И да, вполне себе мегаполис: многоэтажки, широкие дороги, колёсные экипажи. Не полноценные машины, но что-то то ли паровое, то ли магическое: лёгкие открытые пролётки, напоминающие первые попытки на Земле в транспорт на ДВС. В пустыне на таких особо не поездишь — больно лёгкие, да и с проходимостью у этих четырёхколёсных мопедов было, очевидно, не слишком хорошо. Но в городе, особенно небольшом — прекрасное транспортное средство. В общем-то, как я понимаю, тут до такого дошли из-за дефицита сильных духов.
Ну и народ, хоть и нечасто, сновал. Вывески не часто, но встречались: одеться, пожрать, побриться, помыться, поспать и потрахаться завернуть — всё, как положено. И чувствовал я себя в этом городе комфортно, хотя после схлынувшей ностальгии мог твёрдо сказать: Золотой лучше, приятнее ощущается.
А Глон, тем временем, тыча в комплекс башен, рассказывал про ратушу. Что это одновременно административно-управленческий центр, штаб-квартира этерии и, в то же время, религиозный центр региона. То есть как бы храмы-то никто не мешал ставить где угодно и кому угодно (прямо, по крайней мере). Однако социальное устройство приравнивало сильных владетелей к сильным жрецам, а сильные жрецы в этерии становились её сотрудниками. Или покидали территорию, как тот же Глон, точнее, бывали в таких местах наездами. Про то, как «прессуют» корпораты независимых — он не говорил, но и без рассказов понятно.
— А зачем ты вообще меня туда ведёшь, Глон? — уточнил я.
— Так, Михайло, я тебе немного задолжал…
— Свою жизнь? — уточнил я.
— И это тоже, — с видом говорящего о мелочи ответил он. — Кроме того, если ты явишься в ратушу, то скорее всего, придётся доказывать свои слова силой.
— И что, примут как доказательства?
— Конечно, так заповедовали боги!
И остаток дороги жрец трындел, что «право силы» — одна из реально и безоговорочно действующих правовых норм в Земле Обетованной, вне зависимости от этерии и прочего. Правда, не без оговорок, но прямо — именно так. То есть, если ты, положим, обвинил кого-то в чём-то, то есть «суды этерии». Но, при этом, именно на суде может произойти вполне зимандский расклад с поединком. То есть вариант с поверителями в Земле Обетованной развит намного сильнее, чем в Зиманде, а на эту роль нанимают обычно мордоворотов и горлорезов.
При этом, такое же право работало и вне суда. Но с тонкостями: этерия, не как территория, а как организация с людьми, могла быть интерпретирована как один объект правовых взаимоотношений. То есть чтобы апеллировать к правосудию относительно этерии — надо быть силой, сопоставимой с этой организацией. Конечно, видимость «независимого правосудия» была, но исключительно на доброй воле организации. А божественные законы, установленные четвёркой (или ими одобряемые) — вполне допускали бить толпой одного, определяя это как легальное, в рамках права силы, явление.