Земля у нас такая

Мисько Павел Андреевич

А какой тарарам после этого поднимется дома!..

И попробуй выбраться отсюда! Голышом разве что, вплавь? Должны переплыть... Неужели мы и в самом деле такие слабаки?

– Куда, по-вашему, уплыла лодка? - Гриша сел лицом к воде, положил руки на колени, на них - подбородок. Как тогда, на Мелянке...

– Ну, куда же еще? - я посмотрел на Чаратуна, как на чудака. - Вниз по реке, к деду Стахею, к Студенцу - на запад.

– Хм... Как сказать!.. Такая баржина, вся на поверхности. А ветер...

Но

Чаратун вдруг согласился со мной. Да, конечно, она все же уплыла вниз по течению. Скорость уменьшилась, это ясно, но все же - вниз!

Он решительно встал, снял штаны, сорвал майку.

– Легче будет плыть. Потом берегом побегу, согреюсь. Я думаю, километра через два догоню...

– Не дури! - я преградил дорогу.

Витя стал рядом со мной. Его била нервная дрожь.

Чаратун развел нас в стороны.

– Не хороните раньше времени... Я упустил лодку, я и поплыву. Да и плаваю я лучше вас. Попробуйте тут опять костер разжечь. Одежду мою подсушите лучше, а то не будет во что одеться...

Что делать с этим сумасшедшим? Применить силу и не пустить? От нас двоих он бы не увернулся.

Но мы опять расступились, как тогда на Мелянке. Гриша присел несколько раз, сделал пробежку на месте, как физкультурник, и полез в воду. Шел долго, сколько можно было по отмели, а потом поплыл сажонками.

Неспокойным был еще Неман, волны накрывали чуть ли не с головой. Гриша, наверное, сразу нахватался воды, - долго кашлял и плевался. Течение несло его, как мяч, беспомощными казались взмахи рук. Гриша плыл к берегу под очень острым углом - берег силы. Вот он перевернулся на спину, отдохнул немного и снова поплыл...

Голова его - маленькая, как маковое зернышко, - приближалась к повороту реки... А что это черное около него? Неужели всплыл расшатанный корч-утопленник? Впереди он Гриши или рядом?

– Гриша-а-а! Берегись корча-а-а!!! - закричали мы сколько было сил.

Но разве он услышит нас? Далеко уже, и против ветра, и в ушах, наверное, вода...

Черные точки сошлись... Что-то взметнулось в воздух, как рука, взывающая о помощи... Корень корча или рука?

Корень или рука?..

Все исчезло за поворотом...

Витя закрыл руками лицо и бросился к шалашу.

У меня подкосились ноги - сел на песок...

РОБИНЗОНЫ ИЗ НАС НЕ ПОЛУЧИЛИСЬ

Сколько просидел я, скорчившись, на Мысе Мокрых Штанов, не помню. Наверное, долго, потому что затекли руки и ноги, заломило в спине. Стемнело, и ничего нельзя было разглядеть ни на реке, ни под деревьями на берегу.

На плечо мне легла рука. Я вздрогнул...

– А-а, ты...

– Иди, я костер разжег, пиджак подсушил.

Я еле поднялся, поплелся за Хмурцом.

Витя потряхивал над огнем Гришиными штанами, я сушил свой пиджак. Над одеждой клубился пар, а может, и дым...

Потом воткнули хворостины

в песок у костра, развесили одежду - пусть сушится...

Чем же мы поужинаем? О рыбе не хотелось и думать.

Витя хлопнул ладонью по лбу.

– Ну и дурачье! А "заячью капусту" зачем рвали? Да я тебе сейчас такое блюдо сварганю - за уши не оттянешь!

Набрали воды, повесили котелок над костром. Перебрали капусту - пусть варится...

В моем мешке нашлись еще три картофелины, два ломтя хлеба, куст лука, горсть хлебных крошек, небольшой кусок сала. Я хотел крошки высыпать птицам, но Витя не дал. Подул на них, пересыпал с ладони на ладонь, - бросил в котелок вместо крупы... Очистил и нарезал в суп одну картофелину, "козочку" лука, полкусочка сала.

– Эх, и важнецкий получится суп! Не выдавай только никому рецепт. Секрет фирмы!

В Витиных бездонных карманах нашлась еще куриная ножка.

– Это - Грише... И две картофелины испечем ему... И один ломоть хлеба ему. Нам одного хватит... И сало остальное - ему... Плохо, что соль растаяла, нечем посолить похлебку.

Все, что отложил он для Гриши, спрятал в вещмешок и швырнул в шалаш подальше от соблазна.

– Ну и мировецкие щи будут, - сказал он. - У-у-у...

– Ты говорил суп, а теперь уже щи?

– Какая разница? Мы название потом придумаем. Главное в нашем блюде вкус!

Подбадривает Витя и меня и себя, храбрится...

А может, и правда, незачем ныть раньше времени? Гриша, наверное, уже догнал лодку, гонит сюда...

Гонит? А чем? Весла-то здесь лежат... Да хоть бы и были они в лодке, что он сделает один против течения? Мы втроем еле доставили эту посудину на остров...

Но ничего, ничего... Все, конечно, будет хорошо. Приплывет Гриша, подкрепится... Он столько труда вложил, ему и поесть хорошо надо... А мы и так можем просидеть под кустами, как мокрые зайцы...

Хорошо, что вместе со штанами Гриша нам и ножик оставил...

Хорошо, что у нас есть костер! Витя не Хмурец, а мудрец... С одной спички разжег... И после дождя! Без костра мы, конечно, закоченели бы до утра.

А партизаны сутки лежали в воде... Чуть ли не под немецкими автоматами... И неужели никто даже не кашлянул?!

В кустах и камышах на острове неспокойно - какие-то вздохи, шум. Ветер, наверное, устраивается на ночлег.

Звезды на небе то покажутся кое-где, то опять исчезнут. А может, это искры от костра?

Где-то у Заячьей криницы вскрикивает какая-то птица. Может, гроза разрушила ее гнездо, разметала по лесу птенцов? Кричит и кричит однообразно, на одной ноте... От этого крика становится зябко и жутко. Хоть бы один соловей голос подал!..

Бессоловьиная долина...

– Ну - все! - Витя быстренько снял котелок. - Налетай!