Земля ягуаров
Шрифт:
– Pro Fide! - во всю мощь легких прокричала иоаннитка, вскидывая клинок для удара.
Возможно дикаря и правда напугал боевой клич, или же Анжелика двигалась слишком быстро, чтобы он мог взять верный прицел, но так или иначе дротик просвистел высоко над головой девы-рыцаря.
Язычник поднял с земли еще один дротик в тот момент, когда иоаннитка преодолела последние футы и, перепрыгнув вросший в землю булыжник, оказалась с ним лицом к лицу. Обнаженный человек, кожа которого по цвету напоминала старую медь, с пучком волос смотанным на затылке, попятился, выставив перед собой дротик. Анжелика взмахнула клинком и скьявона без усилия перерубила тонкое древко - дротик совершенно не годился для ближнего боя.
Прежде чем дикарь успел опомнится,
– Выглядишь ты впечатляюще, - произнесла иоаннитка, приняв защитную стойку.
– Поглядим, что ты можешь на деле.
Откуда-то сзади, со стороны, где бился остальной отряд, гулко прогрохотал выстрел. Он точно послужил сигналом для начала поединка. Оселотль осторожно приблизился, прикрываясь щитом и провоцируя Анжелику на атаку. Дева-рыцарь нанесла пару ударов, метя в незащищенную ногу противника. Язычник обладал отменными навыками, и успел прикрыться щитом. Он стремительно контратаковал, но скьявона дернулась навстречу и парировала его оружие. Противники снова разошлись.
Дикарь что-то выкрикнул и довольно расхохотался, потрясая щитом. Анжелика лишь сжала губы и пошла в наступление, отмечая каждый шаг тяжелым взмахом клинка. Оселотль хладнокровно пятился назад, не давая свистящиму лезвию скьявоны коснуться себя, и даже успел ответить: макуауитль дернулся вверх, избегая лезвия конкистадорки, а затем, после короткого локтевого замаха, обрушился на тыльную сторону правого предплечья, и не будь рука Анжелики защищена пластинчатым доспехом, обсидиановые лезвия наверняка отхватило бы запястье начисто - с такой силой был нанесен этот удар. Анжелика вынужденно прервала свою атаку и отшатнулась назад, ради предосторожности выставив острие перед собой. Дикарь раскрутил дубинку в руке и ухмыльнулся. Бой давался ему нелегко, оселотль тяжело дышал, но прищуренные глаза сверкали дьявольским блеском.
Узкая прорезь в забрале салета ограничивала обзор, так что для взгляда вверх требовалось запрокидывать голову. Дикарь воспользовался этим, он прыгнул вперед и замахнулся для удара в левое плечо - как, оказалось, ложного. В последний момент макуауитль развернулся почти горизонтально, и со стороны слепой зоны обрушился на шлем. Дистанция была слишком мала, чтобы уклонится. Тяжелая палица отбросила голову назад, заостренные кусочки обсидиана со скрежетом высекли несколько искр из металла. В глазах у Анжелики помутилось, но иоаннитка нашла в себе силы ударить ракрывшегося противника - острие скьявоны почти без усилия вошло между ребер глубоко в грудь оселотся.
Язычник захрипел, его оружие выпало из разжавшихся пальцев. Иоаннитка дернула меч из раны, и дикарь тотчас осел на колени. Прищуренные глаза распахнулись и помутнели, изо рта обильно хлынула кровь. Анжелика нанесла второй укол в шею, чем прекратила его мучения.
Пошатываясь, иоаннитка стояла над испустившем дух противником. В голове звенело, левое ухо пульсировало от боли. Девушка упрямо потрясла головой, стараясь придти в себя. Надо было сражаться дальше - столь ничтожно ранение не должно остановить деву-рыцаря. Сзади, где остались Эльвира и прочие, слышались громкие ругательства, а еще кто-то обменивался ударами с невидимым противником совсем недалеко за ее левым плечом. Бой продолжался.
Стрелы ударили неожиданно. Мария едва успела заметить краем глаза темные росчерки, как одна из этих свистящих теней ударила по краю наполовину поднятого щита. Столкнувшись с металлом, кремневый зазубренный наконечник раскололся с сухим треском. Еще один дротик, гибкий и длинный, почти в четыре фута, просвистел справа от головы. Девушка инстинктивно отшатнулась. Все еще не понимая, что делает, Мария повернула голову на источник шума.
Дева-рыцарь проревела боевой клич и бросилась вперед. Она разогналась почти мгновенно с проворством, совсем неожиданным от человека в латном доспехе, и кинулась навстречу нападавшим, используя массу тела и доспеха как сокрушающий таран. Стоило Анжелике начать двигаться, как за ней всего на шаг позади последовала зеленоглазая, она выставила острие роперы перед грудью в занесенной над плечом руке. Мария видела эти картины, но плохо понимала их смысл. Происходящее так сильно потрясло ее, что все еще казалось ей нереальным. Она неловко выставила вперед роделу, подспудно удивившись тому, как медленно двигается ее рука. Сзади витиевато ругалась Доминик, роясь в бандольере, что-то кричала сестра, и тут воздух снова наполнили выпущенные снаряды. По щиту стукнуло раз, другой, а потом что-то больно клюнуло в оставшуюся открытой правую сторону тела, чуть ниже ключицы. Мария от неожиданности сделала шаг назад, чуть не столкнувшись француженкой. Из ее плеча теперь торчала стрела.
В первую секунду девушка даже не поняла, что именно произошло. Расширившимися от шока глазами она смотрела, как воткнувшееся в нее древко все еще подрагивает, качая пестрым оперением. Потом Марию накрыла волна ужаса. Она схватила стрелу пальцами и попыталась вырвать ее, так и не осознав, что для этого ей пришлось выпустить из ладони меч, и он упал на землю. Древко не поддавалось, оно крепко завязло в стеганом жилете и пружинило обратно при каждом рывке. Мария закричала от ужаса и дернула сильнее, и тогда зазубренный костяной наконечник все-таки распорол объятия хлопковых нитей и вышел наружу. Его острие было окрашено красным, на деле оно едва пробило кожу и попробовало кровь, так что получившаяся рана оказалась чуть серьезней царапины. Но гораздо сильнее, чем боль, на Марию повлиял вид собственной крови. В этой долине, совсем недалеко, стоит человек, который попал в нее стрелой. Он спустил тетиву, чтобы оборвать ее молодую жизнь.
Что еще хуже, такой человек был далеко не один. Со стороны слышался стук клинков и полные страдания крики - это аристократка и иоаннитка вступили в бой, оттянув на себя часть нападавших солнцепоклонников, но то были не все. В сторону Марии бежало еще несколько человек. Их предводитель, индеец огромного роста в одеждах цвета сырого мяса и высоком островерхом колпаке, занес над головой двуручный деревянный меч, густо усаженный обсидиановыми осколками. Мария съежилась и попятилась назад, она хотела позвать на помощь, но из сведенного спазмами горла вырывался только хрип. Шаг, еще один сделанный вслепую шаг, и она едва не упала, наступив на предательскую кочку.
Доминик удержала ее на ногах с помощью толчка плечом - грубый, но эффективный метод. Сделав это, француженка вернулась к перезарядке аркебузы. Уперев приклад в землю, она орудовала шомполом, стараясь получше забить усиленный заряд.
– Фобевись!
– Голос Доминик звучал искаженно. Мария обернулась и увидела, что щека подруги надулась, словно раздутая опухолью; предприимчивая француженка держала три пули во рту.
– Фобевись, не двейфь!
Доминик сплюнула три свинцовых шарика в ствол, торопливо дослала их, вскинула аркебузу к плечу и выстрелила. Пули попали в алого великана, и тот свалился замертво, как марионетка с подрубленными нитями. Следующего за ним индейца ткнула в бок подоспевшая Клементина. Длинное острие корсеки легко пробило ребра и застряло внутри, так что когда смертельно раненый индеец упал на колено, древко едва не вывернуло из рук кастизы. Мария крутила головой из стороны в сторону, пытаясь понять, что происходит, когда на нее налетел следующий противник.