Земля ягуаров
Шрифт:
Иоаннитка уже поднялась на ноги и встала рядом со старшей сестрой.
– Из дикаря вышла неплохая баррикада. Но недостаточная, если прочие решат нас штурмовать. Надо натащить камней. Эльвира, Мария, займитесь этим, я пока послежу за проходом.
Голос Анжелики звучал как никогда властно и уверенно, точно все вокруг шло ровно так, как она задумывала. Ее решительность побудила сестер к действиям. Ближайшие полчаса они вдвоем перетаскали из пещеры все крупные камни и соорудили из них небольшой вал поперек расселины. Ради экономии материала тело мертвого индейца не стали убирать, и оно послужило
– Довольно. О выходе мы позаботились, и теперь самое время решить, что делать дальше. Капитан, ваше слово?
Эльвира потупила взгляд и отвернулась. Ее меч сиротливо стоял в углу. Закончив работу, старшая не позаботилась вернуть его в ножны.
– Мы... мы не должны здесь оставаться. У нас мало еды, и утром мы выпили последнюю воду. Надо уходить. Но мы не можем бросить ее, - она указала на раненую Доминик.
– Анжелика, рана серьезная?
– продолжила она после паузы.
– Очень, - кивнула дева-рыцарь.
– Даже опытный лекарь с инструментами мало что смог бы сделать. Так что нам остается лишь молить Господа о милосердии... или за упокой ее бессмертной души.
– А что бы вы сделали?
– в вопросе Эльвиры звучала плохо скрытая надежда, что опыт Анжелики подскажет им какой-то чудесный выход из создавшегося положения.
– Нам надо прорываться. Иного выхода нет, - резко ответила иоаннитка.
– А что делать с Доминик?
– Я бы закончила ее страдания. Так было бы легче для всех.
– Нет!
– Мария сама подивилась громкости своего голоса, - Так нельзя! Вдруг... вдруг...
– слезы разом потекли по перепачканным щекам Марии, оставляя светлые дорожки. Она села рядом с Доминик, взяв ее за руку.
Эльвира покачала головой:
– Сестра права. Как бы там ни было, мы не можем бросить Доминик.
– И кто же потащит ее в таком случае?
– Я и потащу, - упрямо ответила Эльвира, - Мария, на твою долю остается золото. Четыре сумки - это немалый вес.
– Я справлюсь, - младшая через силу улыбнулась, вытирая слезы, - я очень постараюсь.
– Ведь это безумие, - иоаннитка тряхнула головой.
– Мы не смогли пробиться вчетвером, как вы собираетесь сделать это втроем, да еще и с раненой на руках?
– Нужно дождаться ночи. В темноте нам удастся проскользнуть меж дозорами. Буде на то Божья воля, после отдыха Доминик придет в себя. Да и может случиться так, что дикари устанут нас караулить, - вымученно улыбнулась Эльвира.
– Beata stultica(блаженная глупость), - пробормотала Анжелика и добавила громче, - я не хочу оспаривать ваше решение, но знайте, что я считаю его глупым и опасным.
Иоаннитка развернулась на каблуках и отошла к стене пещеры, где принялась соскребать с клинка засохшую кровь. Эльвира тяжело вздохнула и с неприкрытым раздражением посмотрела на Доминик. Мария, все еще сидящая рядом перехватила ее взгляд.
– Не смей даже думать об этом ужасном предложении.
– мрачно произнесла младшая, кивнув головой в сторону девы-рыцаря.
– Я же сказала, что понесу Доминик. Мы выберемся, я уверена.
Эльвира попыталась сделать свою улыбку как можно более убедительной, но вышло так себе. Мария кивнула в ответ и опустила покрасневшие глаза.
В полумраке пещеры время тянулось медленно. Скудный свет со стороны входа не позволял судить о положении солнца. Порой снаружи доносилось пение птиц или свист ветра, но в пещере, словно в склепе, стояла почти абсолютная тишина. Лишь изредка ее нарушал лязг металла или скрип кожи. Доминик затихла, и теперь дышала редко и медленно. Лицо француженки посерело, ее и без того острые скулы проступили еще сильнее. Мария не отходила от раненой ни на шаг.
Отряд впал в какое-то странное оцепенение, никто не разговаривал, почти не двигался - шок и усталость все-таки делали свое дело. В подобном забытьи мог пройти и час, и десять часов. Эльвира не была уверена, что у нее осталось какое-то ощущение времени. И лишь когда скудный свет, падавший из расселины, начал слабеть, стало понятно, что время все-таки движется, и настал вечер.
Где-то над головами скрытое от их взглядов за каменной толщей солнце стремительно, как это бывает в тропиках, закатилось за горизонт. Долину поглотил мрак. И если на поверхности вскоре взошла убывающая луна, осветив мир бледным и холодным светом, то обитатели пещеры могли рассчитывать лишь на абсолютный мрак. В распоряжении конкистадорок оставалась лишь пара факелов, и Эльвира решила не тратить их без особой нужды.
В какой-то момент Эльвира поняла, что не спит. Что-то было не так. Несколько секунд ей потребовалось чтобы сообразить, что же именно ее насторожило.
Звук.
Посторонний звук доносился из прохода, точно что-то большое двигалось по расселине, задевая за стены. Потом она услышала, как с баррикады скатилось несколько камней.
– Враг! В проходе!
– Эльвира вскочила на ноги, нащупывая рукоять меча, - кто-нибудь, зажигайте скорее факел!
– Сейчас!
– ответила иоаннитка, - только найду проклятый кремень...
Старшая нащупала камни завала и встала напротив входа в пещеру, готовая отразить нападение, как только противник преодолеет баррикаду.
– Не бойся, - из прохода донесся смутно знакомый женский голос, - это я. Я вернулся.
Голос говорил по-испански, но произносил слова с каким-то странным акцентом. И при этом звучал ужасно знакомо.
– Кто здесь?
– прокричала девушка, стараясь справиться с нахлынувшим ужасом.
– Я. Твой... твоя подруга.
Эльвира почувствовала, что волосы шевелятся у нее на затылке. Несомненно, голос принадлежал зеленоглазой аристократке.
– Это правда ты?
– Я. Кто же еще?
Девушка хотела двинуться к баррикаде, но тут за спиной затрещало, и разгоревшийся факел осветил пещеру слабым светом. Впрочем, проход все так же утопал в тени, но света было достаточно, чтобы увидеть силуэт, что неподвижно стоял за баррикадой.
– Зачем вам огонь?
– голос аристократки приобрел немного испуганные нотки.
Этот нелепый вопрос напугал Эльвиру гораздо больше, чем все, что произошло до этого.
– Х-хочу убедиться.... ч-что с тобой все в порядке. Анжелика, скорее!
– девушка поняла, что у нее зуб на зуб не попадает. Только сейчас она осознала, что стоящая в проходе темная фигура гораздо выше и массивнее, чем пропавшая компаньонка.